Не тратя время на раздумья, Дайран сосредоточился на образе коварной сероглазой ведьмы и тут же провалился во тьму мироздания, а уже в следующее мгновение оказался в знакомой квартире, наполненной мягкой тишиной. Он огляделся, выискивая глазами ту, что по собственной прихоти разрушала жизнь его подданных.
Девчонка крепко спала, уютно положив голову на раскрытую ладонь. Дайран позволил себе внимательно рассмотреть её лицо, на котором застыло безмятежное мечтательное выражение. Его взгляд ненадолго задержался на женских губах, изогнутых в сонной полуулыбке… проследил изгиб шеи, плавную линию талии, которую не скрывало тонкое покрывало. Согнутая в колене нога, смело выглядывала из-под пледа, и Дайран невольно засмотрелся на обнажённое бедро. В первый вечер он и не заметил…
Демон тряхнул головой и мысленно выругался, отвесив себе воображаемую затрещину. Его друг находился в опасности, а он с чего-то вдруг решил полюбоваться женскими прелестями чертовой колдуньи. Нельзя, даже на один короткий миг, нельзя забывать, что перед ним находится самое коварное, беспринципное и злое существо во всех мирах, а милая безобидная внешность – это всего лишь временная личина, которую чародейка тотчас же сбросит, как только отпадет надобность в притворстве.
Не отводя глаз от девчонки, Дайран медленно прошёлся по комнате, в которой уже успели устранить последствия его ярости. В воздухе витало что-то древнее… и отдалённо знакомое, что-то сохранившееся в инстинктивной памяти предков, передаваемой от поколения к поколению. Ведомый демоническим чутьём, правитель Южных земель шагнул за порог комнаты, и спустя один маленький коридор оказался в кухне. Заглянул в ванную. Снова вернулся в спальню. Он чувствовал, что нашёл что-то важное… но не мог понять, что это.
Дайран огляделся, ища подсказку, но вместо того увидел полку с трофейными летописями ведьм. Надо было еще в первую же ночь сжечь эти записи! Он ненавидел каждое слово, запечатленное на тонких листах бумаги! И всё-таки, его рука зачем-то потянулась к уже знакомому корешку «Демон-девственник, или коварная искусительница Мари для невинного», пальцы наугад раскрыли страницы…
«Глаза Мари вожделенно блестели, когда она разглядывала крепкое подтянутое тело… обнажённое тело мужчины. Стальные канаты мышц перекатывались под бледной кожей, которая так ярко выделялась на чёрных шелковых простынях.
– Я научу тебя… – прошептала искусительница, склонившись к уху пленника. – Ты познаешь, что такое истинное удовольствие.
Она ловко завязала глаза мужчины тёмным платком, не отказав себе в удовольствии коснуться кончиками пальцев его гладкой кожи. Пленник попытался отстраниться. Он резко дёрнулся в сторону, но стальные кандалы крепко держали его запястья. С тихим, томным смешком Мари наслаждающаяся свой властью над этим мужчиной, поднесла к его губам мягкое, почти невесомое перо диковинной птицы. Тонкие шёлковые пушинки очертили упрямо сжатые уста, скользнули вниз по шее и груди, очерчивая рельефные выступы мышц.
С ликованием в сердце Мари услышала прерывистый ни то вздох, ни то всхлип…»
Да будь оно всё неладно! Демон отшвырнул от себя книгу и, прислонившись плечом к стене, резко зажмурился, призывая себя к спокойствию. Неконтролируемая ярость не поможет ему разгадать ведьминские секреты. Медленный вдох. Выдох. Вспыхнувшее было на кончиках пальцев пламя погасло. Вдох. Выдох. Вдох.
