«Он даже не успел поесть как следует. Теперь он уже не сможет сделать этого никогда. Так быстро его не стало в этом мире. Недолгим оказался его путь под этим вечным небом. Слишком рано он принял смерть и расстался с жизнью. Почему именно он покинул землю? Кому он мог помешать на ней?» – горькая мысль пронеслась у него в голове.
– Обмойте тела погибших воинов. Зуза, Танарис и Фахрид, вы доставите их в селение. Захватите с собой всех отловленных согдийских лошадей. Груз, приготовленный Бартазом, тоже заберите. Его заждались. Поторопитесь. Как только завершите все приготовления, уходите не задерживаясь. Мы остаёмся здесь… Да, вот ещё что. Зуза, ты старший в дороге. Пройди по старому руслу. Не подведи меня, – распорядился десятник.
* * *
Искушённый в военном деле тридцатилетний военачальник Бакриарт, возглавлявший в недалёком прошлом одну из сторожевых сотен в главном городе Согдианы Мараканде, примкнув к восставшим сородичам после прихода македонского царя Александра, уже трижды вступал в сражение с его войсками. Из последнего из них, едва избежав пленения, он успел увести с собой в степь всего половину оставшихся в живых верных воинов. Опасаясь столкновения с саками, он ушёл на восток их земель, ближе к горам, где и остановился со своими людьми на время, чувствуя себя в этом месте более уверенно, так как только здесь мог без особого труда скрыться от любого преследования. Обосновавшись в одной из удобных расщелин у небольшой горной реки, сотник решил во что бы то ни стало собрать вокруг себя те разрозненные группы сородичей, которым удалось спастись от расправы завоевателей, и отсюда попытаться вновь поднять свой народ. Накануне, как обычно, с утра он направил два отряда по полтора десятка воинов вдоль гор на север и в западную, более равнинную местность, дабы они осмотрели окрестности и при возможности поохотились.
Острая нужда в пропитании заставляла почти всех его людей целые дни посвящать поискам дичи. За всё то время, что он находился в этой расщелине, его воинам удалось добыть множество горных баранов, но с недавних пор эти животные, напуганные их появлением, покинули ближнюю сторону гор, отчего охота на них стала занятием изнуряющим и зачастую безрезультатным. На днях закончилось мясо последнего убитого архара. Сегодня же Бакриарт с нетерпением ожидал возвращения своих дальних дозоров в надежде на то, что они будут более удачливы, чем остальные, и появятся с хорошими новостями. Подступали сумерки, но их ещё не было.
* * *
Сегосфен, друг и десятник Бакриарта, прошёл со своим отрядом строго на запад, но никого – ни людей, ни живности – там не обнаружив, повернул на северо-восток. С наступлением ночи, оказавшись в совершенно незнакомой долине, он осторожно продвигался среди холмов, ничего уже не видя и прислушиваясь к царящей всюду тишине. Вдруг он уловил какие-то непонятные звуки и остановил коня, велев всем замереть. Вскоре стал уже отчётливо слышен гулкий отдалённый стук копыт. Чьи-то конники находились на его пути.
«Может, это десятник Манфис со своими людьми продвигается в поисках добычи? Хорошо, если бы это был он. Вместе легче коротать ночи в таком опасном месте», – подумал он, вспомнив, что одновременно с ним его товарищ с отрядом ушёл вверх по предгорью.
Всё же не очень веря в такое и понимая, что Манфис не мог оказаться здесь, он насторожился.
