После долгих усилий дракона Тая стала походить на милого французского пуделя, а я на афганскую борзую.
Потом настала очередь маникюра и педикюра. Марго так долго тиранила мои ноги, что стало совершенно очевидно – ходить я больше не смогу никогда, так и буду разъезжать в инвалидной коляске с накрашенными ногтями… и кто их вообще там, в туфлях увидит, в самом деле?
С руками было немного проще и не так больно. Когда все мои ногти стали такого же цвета, что и прическа, Марго взялась за лицо. Волосы были подняты тугой повязкой, а мой образ тщательно замазан каким-то зеленым цементом. Высыхая, цемент трескался и отваливался небольшими кусочками. Я с ужасом посмотрела на все это дело и покосилась на подругу, она тоже трескалась и пугалась. Я уже представила, что именно такими мы и останемся, вот уж точно на презентации не пройдем незамеченными, но Марго вскоре смыла с нас этот зеленый страх. Физиономии вроде бы существенно не изменились, но хорошо, что они вообще остались при нас.
Потом она занялась нашим макияжем. Выбирая, по ее словам, самые прогрессивные цвета, Марго превратила нас в каких-то очень странных существ с явными признаками психического расстройства на лицах. Потом назвала сумму и пожелала хорошо провести время. Оторвав от сердца бешеные деньги, мы, все из себя красивые и прогрессивные, потопали на выход. Тая вызвала лифт, и пока он поднимался, мы разглядывали друг друга.
– По-моему, мы выглядим слишком прогрессивно, – неуверенно произнесла я. – Больше смахиваем на каких-то клоунов, тебе не кажется?
– Мы ничего не соображаем в моде! – отрезала Тая, однако в ее голосе не было особой твердости. – Но теперь мы точно в тренде!
Лифт подошел и приветливо раскрыл перед нами двери. Начисто позабыв о его недавней подлости, мы преспокойно залезли в кабину и поехали. Между седьмым и шестым этажом мы снова застряли. Нет, сегодня был явно не наш день.
Перевалило далеко за полдень, когда мы, наконец-то попали домой. Вошли в квартиру, Лаврентий увидел нас, как-то странно икнул и попятился.
– Кажется, ему нравится, – заметила Тая.
– Да, но кажется, он нас не узнает. Лаврик, это мы! Иди сюда, масик.
Но масик стоял в стороне и недоверчиво смотрел на нас, неуверенно помахивая хвостом.
– Эти сенбернары такие впечатлительные! – фыркнула, разуваясь, Тая. – Чуть что, сразу в обморок. Давай, перекусим побыстренькому и начнем собираться. Я утром принесла к тебе свои платья…
– Все? – удивилась я.
– Нет, только самые достойные, но никак не могу выбрать лучшее, ты мне посоветуешь.
– Хорошо, раз уж доверяешь моему вкусу.
Перекусив, мы принялись за нелегкое дело – выбор наряда. Ситуацию осложняло то, что мы не представляли, во что же одевается богема на презентациях. Тая сетовала на нашу дремучесть и перекладывала тряпки с места на место.
– Может брюки? – предложила я. – На улице слякотно…
– Брюки? – задумалась Тая. – Тогда они должны быть в обтяжку. У тебя есть?
– Да, где-то валялись старые, тесные, в которые с трудом уже влезаю, а выбросить жалко, сейчас поищу.
– Это те, в клеточку?
– Да.
– Даже не думай об этом! Я буду делать вид, что с тобой не знакома!
– Ну и ладно, – обиделась я.
Перерыв в десятый раз содержимое собственного гардероба и Тайкиной сумки, я остановилась на красных джинсах. Из-за цвета я их ни разу не надевала и купила только потому, что впала в маразм от низких цен на распродаже. Но в одних джинсах идти было не совсем прилично, и я решила надеть Таин черный кашемировый свитер. Она его, оказывается, тоже выбрала, но уступила мне. Тая влезла в мою короткую юбку цвета головной боли и апельсиновую кофту в тон своей новой прическе. Взгромоздившись на каблуки, мы посмотрели в зеркало.
