Ну и по традиции в двадцать два часа концерт завершил красивый праздничный салют. После него горожане начали расходиться по домам, а высшей касте города, состоявшей из мэра и его подчинённых, трамвайное управление предложило прокатиться по ночному городу на новом трёхсотом вагоне с целью испытать на себе всю прелесть и удобство данной модели. Водитель-наставник Елена Андреевна Спиридонова, которой часом ранее сообщили о предстоящей экскурсии и дали команду задержаться на работе, едва сдерживала в себе бурлящие эмоции далеко не положительного оттенка и в мыслях желала доброго здравия тем, кто всё это придумал. Подойдя к вагону, она со злостью стукнула кулаком по лобовому стеклу и произнесла:
– Навязался ты на нашу голову, придурок заморский. После этих слов она, вздохнув, пошла занимать место в кабине, при этом краем глаза заметив, что перед вагоном стало очень светло. На рельсы отчётливо падал яркий пучок света. Сомнений не было, что горели фары, но кто их мог включить в пустой кабине, оставалось загадкой. Вернувшись на исходную позицию, Елена увидела, что никакого света уже нет и в помине и фары выключены. Ещё раз проявив злость и пнув ногой по отбойнику, наставник добралась до кабины и, сев в кресло водителя, принялась ждать гостей. Вскоре гости пожаловали и, восхищаясь красотами вагона, разместились в салоне. Всего было девятнадцать человек. Елена включила вагон и плавно тронулась с места. Экскурсия началась.
С первой же минуты поездки гости начали бурно обсуждать разные социально-экономические вопросы, не обращая никакого внимания ни на вагон, ни на виды за окном.
– В кабинетах у себя невозможно было об этом поговорить, надо было именно в трамвае это делать, и именно ночью, – произнесла с очередной порцией злости Елена и продолжила движение, внимательно глядя на дорогу.
За окном мелькали фонари, проезжали автомобили и шагали редкие прохожие. Атмосфера праздника постепенно улетучивалась, и рутина обыденной жизни спешила вновь занять своё законное место. Завтра всё вернётся на круги своя, народ пойдёт на работу и всё забудется. Люди, певшие сегодня дифирамбы трамваю, уже на следующий день, сидя за рулём своих автомобилей, будут без угрызения совести ездить по путям, подрезать, становиться в габариты вагона, а во время дождя брать разгон перед лужами. Людям сейчас важен сам факт праздника, а не то, кому или чему этот праздник посвящён. Да и праздновать-то давным-давно все разучились. Теперь нынешний девиз таков:
Праздник без коньяка —
что корова без молока,
застолье без водки —
что студент без зачётки, а
веселье без пьянки —
как алмаз без огранки,
ну а пьянка без мордобоя – словно
конь без ковбоя.
Мысли Елены оборвал апельсиновый запах, проникший в кабину. Она посмотрела в зеркало и увидела, что пассажиры угощаются соком, наливая его в винные бокалы.
– Надо же, какие культурные, – тихо произнесла она. – А какую жидкость, интересно, вы после поездки наливать будете?
В салоне послышался смех, звон бокалов и голос директора трампарка. Вскоре апельсиновый запах начал перебивать запах дыма – точнее сказать, неприятной гари. Елена вначале подумала, что кто-то закурил, и хотела возмутиться, но потом поняла, что запах далеко не табачный. Его источник находился непосредственно в кабине. Вагон начал плавно останавливаться и наконец остановился совсем. На экране компьютера возникла надпись:
