Странные завораживающие узоры на стенах вывели ее из квартала Себариаля. Людей в коридорах стало меньше. Потом Вуаль оказалась одна в пустынных бесконечных туннелях. Она как будто чувствовала вес остальных уровней башни, пустых и неисследованных, – они давили на нее. Целая гора непознанного камня.
Она поспешила вперед. Узор что-то негромко напевал, прицепившись к ее плащу.
– Он мне нравится, – вдруг сообщил спрен.
– Кто? – спросила Вуаль.
– Мечник. Мм. Тот, с которым тебе еще нельзя спариваться.
– Нельзя ли прекратить говорить о нем в таком свете?
– Ладно, но он мне нравится.
– Ты ненавидишь его меч.
– Я понял, – объяснил Узор с нарастающим волнением, – что людям… людям наплевать на мертвых. Вы делаете стулья и двери из мертвецов! Вы едите мертвецов! Вы делаете одежду из кожи трупов. Трупы для вас попросту вещи.
– Ну, думаю, это правда.
Спрен казался неестественно возбужденным из-за этого откровения.
– Это абсурдно, – продолжил он, – но вам всем приходится убивать и уничтожать, чтобы выжить. Так устроен физический мир. А значит, я не должен ненавидеть Адолина Холина за то, что он владеет трупом!
– Он тебе нравится, – проворчала Вуаль, – потому что говорит Сияющей, что она должна уважать меч.
– Мм. Да, очень, очень приятный человек. К тому же изумительно умный.
– Тогда почему бы тебе не выйти за него замуж?
Узор зажужжал.
– А разве такое…
– Нет, даже не думай.
– А-а.
Он продолжил весело жужжать на ее плаще, где выглядел странной вышивкой.
Пройдя немного, Шаллан поняла, что ей надо уточнить кое-что еще.
– Узор, ты помнишь, что сказал мне той ночью, в тот первый раз, когда… мы стали Сияющими?
– Про смерть? – спросил спрен. – Возможно, это единственный путь. Мм… Ты должна говорить правду, чтобы совершенствоваться, но ты будешь меня ненавидеть за это. Так что я могу умереть, и после этого ты сможешь…
– Нет. Нет, пожалуйста, не бросай меня.
– Но ты меня ненавидишь.
– Я и себя ненавижу. Просто… прошу тебя. Не уходи. Не умирай.
Узору, похоже, это понравилось, потому что его гудение сделалось громче, – впрочем, звуки, которые он издавал от удовольствия и от беспокойства бывали похожи. На некоторое время Вуаль позволила себе отвлечься на ночное приключение. Адолин по-прежнему прилагал все усилия, чтобы разыскать убийцу, но добился немногого. Аладар был великим князем осведомленности, и его полицейские отряды и письмоводительницы исправно трудились, но старший сын Далинара отчаянно хотел сделать так, как просил отец.
Вуаль подумала, что, возможно, оба искали не в том месте. Она наконец увидела впереди огни и ускорила шаг, в конце концов выйдя на дорожку вокруг большого, в несколько этажей в высоту, помещения. Она достигла Отломка – обширного сборища палаток, озаренных множеством мерцающих свечей, факелов и фонарей.
Рынок вырос потрясающе быстро, вопреки тщательно намеченным планам Навани. Ее идея заключалась в широкой главной улице, по обеим сторонам которой располагались бы магазины. Ни переулков, ни лачуг, ни палаток. Легко патрулировать.
Торговцы восстали, жалуясь на нехватку места для хранения или на необходимость быть ближе к колодцу с пресной водой. На самом деле они хотели, чтобы рынок был больше и хаотичнее, ведь так гораздо легче ускользнуть от жесткого контроля. Себариаль, как великий князь торговли, согласился. Несмотря на беспорядок в собственной бухгалтерии, он был проницателен, когда дело шло о торговле.
