***
Последнее, что успел увидеть Алан перед тем, как забыться, было лицо Сигг. На удивление спокойное и умиротворённое. Уголки ее губ были чуть приподняты.
Затем сознание окутал мрак. Не стало ни звуков, ни запахов, ни цветов – лишь всепоглощающая бездна. Откуда-то издалека растворяющимся эхом донеслось: «сделай то, что должно», и разум Алана увлёк круговорот чужих воспоминаний, подёрнутых пеленой.
– Она выживет? – голос герцога звучал тревожно. Дюрон сжимал руками деревянную стенку колыбели, не отводя взгляда от бледной девочки.
– Я сделаю всё, что могу, – ответил второй голос, который принадлежал Вельсигг. Герцог мрачно вздохнул и покинул комнату.
В поле зрения появилась изящная ладонь, на которой лежал уже знакомый Алану амулет. Разве что камень в нём светился особенно ярко.
– Взываю. Помоги мне спасти девочку.
«Ты знаешь условия договора», – глухо пророкотало в сознании нечто.
– Знаю. И принимаю их. Спаси её.
«Договор заключён».
Камень в амулете интенсивно начал пульсировать и через несколько мгновений угас. Богато обустроенная комната поблекла и исчезла, обратившись дымкой, а в следующий миг ее место занял кабинет герцога.
– Я не понимаю, с чем это связано, но Мерлина ведёт себя слишком… Слишком странно. – Дюрон нервно ходил из стороны в сторону, не находя себе места. – Она сломала руку сыну моего графа, когда он безобидно пошутил над ее рыжими волосами, и чуть не придушила его. Воспитатель еле успел оттащить девочку назад. Недавно слуги обнаружили ее в башне замка, когда она изучала искалеченную ей же драконовую черепаху. Сильвен, она живъем выдрала её из панциря! Это ненормально для восьмилетней девочки!
– Да, Ваша Светлость, – прозвучал тихо ответ. – Я поговорю с ней и попробую выяснить причины.
И снова картинка поплыла перед глазами. В этот раз Алан увидел детскую комнату, в которой спиной к нему сидела рыжеволосая девочка, напевающая что-то себе под нос.
– Ты можешь рассказать мне всё, я обещаю, что смогу тебе помочь. – Слова Вельсигг звучали убедительно, но девочка не обращала на них внимания. – Зачем ты покалечила Альфреда? Зачем решила причинить боль черепахе?
Мерлина по-детски хихикнула и повернулась, весело глядя на Сигг.
– Мне не нужна помощь. Часть договора выполнена, я жива, – непринуждённо пожала она худыми плечиками. В груди мучительно зажгло. Вельсигг стиснула зубы от боли и молча вышла из комнаты.
И снова пустота. Теперь в сознании звучали голоса.
–… Ты ведь знала, на что идёшь, – сказал первый, принадлежавший незнакомой женщине.
– Если бы знала, нашла бы тебя и прикончила в ту же минуту! – возражала Сигг.
– Теперь поздно жалеть, моя дорогая. Печать хранит твоё согласие, и будет хранить его до тех пор, пока я не решу тобой воспользоваться. И даже не думай о том, чтобы попытаться умереть. Я не позволю тебе отправиться в вечность прежде, чем ты исполнишь предназначение, не забывай об этом.
Всё стихло, и тьма начала уступать место далёким просветам, которые становились всё ярче, пока не залили пространство вокруг.
Алан снова начал ощущать себя. Глаза резало, тело болело, как после избиения палками, но он был жив.
– Очнулся, наконец? – раздался голос Вельсигг. Что-то в нём было не так, но парень не мог понять, что именно. Он с трудом открыл глаза. Перед ним стояла Сигг, измазанная кровью, но кровь эта, судя по всему, принадлежала не ей. – Я думала, так и не проснешься. Ты просто свалился посреди боя, но мне было немного не до этого. – Девушка виновато пожала плечами, окинув комнату взглядом.
