-
Так-то девушки имеют право, нечего нас ущемлять.
-
Ух, ущемленная ты наша, - второгодник поцокал языком. – Кто ж тебя так сильно
обидел?
- Ирина Сибирцева, шестнадцать лет, круглая
отличница. Хочу доказать, что женщины не хуже мужчин и имеют право участвовать
везде, где захотят.
- Интересные цели, - кастинг-директор кивнула,
внося какие-то пометки в свой блокнот.
Денис удивленно огляделся.
-
А что, участвует только наш класс? Не может же быть такого, что больше никого
не выбрали?
-
Толстячок, тебе думать не идет. Лучше жратву поищи, - Димка презрительно
сплюнул.
-
Ну а чего? Разве не странно? Почему закрыли? Почему только… - Денис замялся. Он
давно привык к буллингу. Из-за лишнего веса его часто не воспринимали всерьез,
травя, даже не подозревая как больно отзывалось каждое слово в его душе. И
приходя домой, он неосознанно заедал стресс и все больше толстел, ненавидя
себя. Одежда всегда бралась на несколько размеров больше стараясь скрыть
недостатки фигуры, но это никак не спасало, лишь подчеркивая избыточный вес. И
все по кругу. Травля, еда, слезы, еда… Когда-то короткая стрижка теперь сильно
отросла, скрывая пухлые красноватые щеки с множеством маленьких прыщей, а
голубые глаза продолжали смотреть на мир с надеждой в лучшее.
-
Умничать будешь в другом месте, жирный, - поддержала нападки Мария.
- Яковлев Денис, шестнадцать лет.
- Почему решили участвовать?
- Я…просто…мне одноклассница нравится, а она решила
участвовать. И я…вот…вместе с ней.
- Вы понимаете, что испытания будут сложными?
- Понимаю. Я хочу попробовать.
Посидев еще немного за столом и вяло переругиваясь
друг с другом, подростки все же затихли, каждый думая о своем. Ответов не было,
но молодая кровь бурлила, ища выход. Так и не придя к какому-либо выводу, они
решили обследовать странное помещение, но не успели.
Что-то тихо зашипело в стене и вскоре комната
наполнилась зловонным дымом, такой густой, что с трудом можно было разглядеть
рядом сидящего человека. Школьники закашлялись, ложась на пол, надеясь, что это
их спасет. Лишь Денис бросился к двери, надеясь, что та откроется. Но сталь не
поддавалась. Дым заполнил все помещение, и от его запаха слезились глаза. Лилия
поднесла руку ко рту и, перед тем как сделать вдох, зажала нос. Весь мир
сосредоточился на правой руке, державшей согнутый указательный палец. Лилия
сконцентрировала всю свою волю на этом пальце, повторяя про себя «Все сейчас
закончится, все закончится!», пока у нее не закружилась голова. Одноклассники
кашляли, утрачивая волю, пока окончательно не лишились сознания. В их остатках
зародилась новая мысль. Во сне они бегали по кругу и боролись друг с другом,
проигрывая, однако не теряли надежды. И вот, постепенно сжимая сердце, мысль
покинула их и окончательно слилась с испаряющимся рассудком. И когда
над рекой взлетело несколько тяжелых белых перьев, у меня, признаться,
появилась маленькая надежда… Лучше бы все это не кончалось никогда.
