DEAD MOROSE. Роман-бред - страница 9

После чего бородач вытащил визитку и, отдав оную Квазимода-сан, галантно поклонившись, удалился.

После того, как Ной Лемехович исчез из вида, мимо Квазимода-сан прошли в строгих деловых костюмах Гаврила Принцип и Ли Харви Освальд. Наметанным глазом Квазимода-сан сразу распознал снайперские винтовки, которые были в руках этих джентльменов. Поняв, что Квазимода-сан догадался, Ли Харви Освальд обернулся и, подмигнув Квазимода-сан левым глазом, продекламировал:

Но Квазимода-сан не интересовали снайперские винтовки, и Гаврила с Освальдом, успокоившись, прошли на посадку: Гаврила вылетал в Сараево, а Ли Харви Освальд собирался в Даллас. После этого на свободное место рядом с Квазимода-сан присел Евгешуа бен Вителиус.

– Представляешь, – сказал Евгешуа. – Приснились мне сегодня деды… Которые уже давно умерли… Пришли оне, значит, скинулись пенсией и пошли погулять, посмотреть на современную действительность. Потом пришли хмурые, сели на кухне за столом, открыли бутылку водки, разлили по стаканам и молча так выпили… Закурили «Bella amore»… Потом один и говорит другому: «Гриша… и вот за эту, блин, фигню мы воевали?»

Хоть Квазимода-сан и был очень рад увидеть своего дорогого друга Евгешуа бен Вителиуса, но последний весьма торопился – объявили посадку на ковёр-самолет, следующий рейсом в Иреланд, куда Евгешуа бен Вителиус летел в гости к их общему с Квазимода-сан другу – келтскому эрлу лорду Сэм О'Гон. Проводив друга на посадку, Квазимода-сан вернулся было в чай-хону ожидания, но тут объявили посадку на ковер-самолет до Джаляб-Абада, и Квазимода-сан также проследовал на посадку. На ковре-самолёте рядом с Квазимода-сан расположился галлский царь Бурбон, также летевший в гости к ассурскому царю. Царь Бурбон был явно чем-то расстроен и потому ворчал:

– Санкта-Клаус… Санкта-Клаус… Лично я хотел бы, чтобы ко мне в Новогоднюю ночь пришел Санкта-Патрик, думаю, мы бы с ним нашли общий язык. А вот Санкта-Бартоломео я в эту ночь много каких адресов подсказал бы…

Квазимода-сан не стал беспокоить друга преждевременными расспросами и поудобнее расположился на ковре-самолёте. Квазимода-сан так же устал от долгого ожидания рейса, отправка которого было задержана забастовкой пылесосщиков и выбивателей ковров-самолетов.

– Настроение такое… – думал Квазимода-сан. – Усесться поудобнее в кресло-качалку, укутав ноги пледом, в библиотеке с выключенным светом… Напротив камина… И, под треск сгораемых поленьев, смотреть, как за незашторенным окном падает снег… Слушая любимые песни Вертинского и попивая виски…

По ковру-самолету суетливо бегали ковро-проводницы, проверяя предполетную подготовку, помогая пассажирам усесться поудобнее и разнося в пластмассовых стаканчиках виски «Взлётный». Вскоре в динамика раздался голос: «Добрый день, дамы и господа! Командир экипажа ковра-самолёта кошка Евгешуа бен Вителиуса по имени Кошка от имени экипажа и ковро-компании „Ассурские авиалинии“ приветствует вас на борту нашего комфортабельного ковра-самолёта. Благодарим, что выбрали нашу ковро-компанию. Наш полет пройдёт на высоте…»

«Слава богу, – подумал, засыпая, Квазимода-сан. – Хоть пилот попался опытный. А то в прошлый раз Мастера Бо турбулентным потоком нафиг с ковра-самолёта сдуло».

В этот момент ковёр-самолет оторвался от земли и стал набирать высоту. Мимо проплывали кучевые облака. На одном из облаков восседал один из многочисленных богов, который, увидав набирающий высоту ковер-самолет, приветливо помахал пассажирам. Квазимода-сан улыбнулся богу в ответ и задремал. Кошка Евгешуа бен Вителиуса умело управляла ковром-самолётом, и вскоре остров Британикус остался далеко позади. Ковер-самолет уверенно планировал над погрузившейся в ночную темень Эуропикой, неотклонно держа курс на Джаляб-Абад. Мимо в ночной тишине проплывали другие такие же ковры-самолёты, следующие в различные ковропорты Ойкумены. Квазимода-сан безмятежно спал, не обращая внимания на богатырский храп царя Бурбона. Вскоре на горизонте забрезжил рассвет, и в сизой дымке показался Джаляб-Абад. В этот момент Квазимода-сан и проснулся, после чего проснулся еще раз и уже по-настоящему.