И да. Вот оно, сон… конечно он, он станет туристическим маршрутом для перехода с целью ознакомления.
– Хочу бесконечно светлого мира!
Хочу бесконечно живущих жителей!
Хочу только позитивных эмоций на основе уважения!
Исключить любовь-нелюбовь!
Исключить все дуальные состояния, только цельность!
КАЖДЫЙ ЖИТЕЛЬ ПРОХОДИТ УРОВНИ НАРАВНЕ, В ТОМ ЧИСЛЕ И ТВОРЕЦ МИРА!!!
…
Она писала плазменными чернилами в Предвечности условия своего Творения, незыблемое кольцо-оберег окутывало маленький электрон, который через мгновение должен был по заданной программе родиться в самом себе, с новыми качествами и автономной жизнью. Он висел у нее меж ладоней, считывая потоки, то вдруг впитывал свет 7-й чакры, то перемещался, то испускал подвижное облако плазмы, которая, впрочем, возвращалась пренепременно к своему центру.
– Высота, ширина, длина, глубина, скрытое, открытое… и т.д., – шептала она качества своего мира, не называя только время, отдаляя этот момент запуска сверхнового и немного боясь испариться тут, но возникнуть там, где нет права на ошибку и все придется испытывать до самой глубины. Все, что создал ее мозг…
– Алла, время.
Появились запахи, боли, прострация, не было только страха, ибо это было условие входа в Новый Мир Та*.
Эхо. Тишина…
Капельку росы осветил луч… так продолжалось до тех пор, пока не пришел первый, прошедший вслед за Ткаиршу, постигший все в мире Алла, освобожденный к вечному свету мира Та*.
Он, АЛЛА, искал ее везде, это напомнило ему поиск Адама и Евы в Райском саду. Но тщетно, ни рыжей плутовки, ни змея, снующего за ней вдоль и поперек.
– Ткаиршу! Где ты?
В ответ мириады серебряных голосков отвечали:
– Она была здесь.
Галактику прошибали молнии и громы, освещая все до преисподней.
– Я найду тебя, девчонка, найду…
Обессилев, Он плакал, заливая мир, как в эпоху Ноя, до макушки.
Вдруг, спохватившись, Он озарял мир светом, наводил порядок и вновь думал о дочери, ветры бушевали вокруг, снося планеты с привычных орбит.
Маленькое рыжее творение завладело его сердцем накрепко, до степени всепередачи умений и полномочий. Она напоминала свою огненную мать, исчезнувшую в одночасье после долгих лет счастливого владения миром.
– Ткаиршу, дорогая, хватит шутить, мы признали ваш мир полезным для воплощения, мы…
Он осекся, поняв, что она опередила его ровно на долю секунды.
ДЕСЯТЬ ДНЕЙ НЕБЫТИЯ МИРА.
Он понимал, отважное сердце взяло на себя такую трансформацию, что пройдут миллиарды лет, прежде чем она выйдет в его Царстве.
И БЫЛ ДЕНЬ, И БЫЛО УТРО, И БЫЛА НОЧЬ, И БЫЛ ВЕЧЕР.
Но десять дней никто этого не видел, находясь в абсолютном мороке, недоумевая, что творится с миром.
А Бог сидел и скорбел по тому, что милосердие сыграло с ним опять злую шутку. Как-то вдруг он понял, что дочь создала неплохую модель Жизненного Пространства и даже слегка позавидовал свободе дочери от скреп веков, сложившегося имиджа Всемогущего.
– Стоп, всемогущество означает, что Я могу корректировать мир по необходимости… вносить ускорения и трансформативные каноны по своему желанию!
Он вдруг повеселел и начал нашептывать:
– Алла, время, длина, ширина, высота, глубина, видимо-невидимо, люблю-не люблю…
Мир сотрясал Хаос. Где-то плакал брошенный ребенок, выла голодная собака.
На Востоке полилась кровь, на Западе возрождался Содом.
Люди сходили с ума, стихии разгуливались, и только несколько цадиков молили Бога миловать Мир. Спустя годы один из них мирно ушел во сне, с улыбкой на лице в страну Рос, страну под названием Та*, где обрел то, о чем молил всю жизнь, покой и уединение, фрактальную свободу, бесконечно рождающуюся непрерывно в самой себе, чистую гавань Мироздания.
