«Заботливые, уроды», — злобно подумала Мари, садясь как можно удобнее. Ей с маленьким ростом оказалось проще. Она смогла нормально сесть, облокотившись о стену, правда, ноги вытянуть до конца не получилось.
Пару раз её выводили в туалет, потом на обед. В качестве наказания за попытку побега оставили без ужина. А вечером пришла воспитатель и повела в душевую. Йоркс силой затащила Мари в кабину, сама отскребла мочалкой и побрила в паху, после высушила волосы и натянула халат.
И снова подвал. Мари завели в комнату. Она сопротивлялась, плакала. От слёз переходила к угрозам, что как только выйдет отсюда, сразу заявит в полицию. Её никто слушать не стал. Появившийся будто из ниоткуда директор только засмеялся, говоря, что он получил за девственность Мари два миллиона.
Гезал пребывала в шоке, какой дурак захотел заплатить за неё такие огромные деньжищи? Стало понятно, что никто над ней не сжалится. Докуро и его приспешники не захотят терять такое богатство.
Мари сопротивлялась уже на инстинктах. Только воспитательница при помощи директора всё равно стянула с неё халат и повалила на кровать. Руки прикрепили наручниками к цепи на стене и оставили ждать.
Мари всхлипнула и затряслась не только от страха, но и от прохлады. Помещение закружилось перед глазами, паника накатила удушливой волной.
— Ждёшь меня, моя милая? — в комнату зашёл мужчина и закрыл дверь на задвижку.
Мари увидела маску кота и в ужасе забилась в путах, цепь жалобно зазвенела, а браслеты больно впились в запястья
— Тебе холодно, моя девственная малышка? Сейчас дядя Кот тебя согреет. Потерпи немного, моя хорошая, сейчас нам с тобой будет весело и жарко, — елейным голоском говорил незнакомец, будто напевал.
— Не надо, пожалуйста. Не делайте этого, я не хочу. Прошу вас, я не хочу, — заскулила Мари жалобно, орошая слезами щёки.
Всё бесполезно, мужчина только улыбался, аккуратно складывая снятую одежду на стуле. Потом он кошачьей походкой подошёл к Мари и забрался на кровать.
Дальше для девушки начался личный ад. Она отчаянно сопротивлялась, отчего сломался удерживающий механизм цепи, и та выехала вперёд. Мари из последних сил изловчилась, протянула руки вперёд, и умудрилась сорвать маску с лица насильника. Тот рассвирепел, перевернул её на живот и намотал цепь на торчащий крюк в стене.
Мари оказалась снова частично обездвижена. Мужчина отстранился, а через пару секунд девушка ощутила, как ремень больно впивается в ягодицы. Она закричала в голос от боли и думала, что сдохнет прямо сейчас.
Мари не поняла, сколько времени издевались над её телом. По ощущениям очень долго. Когда её снова перевернули на спину, она уже не могла кричать. Кот поднялся, а Мари прикрыла глаза, уходя в полубессознательное состояние. Жить не хотелось после такого. Она услышала, что мужчина, кому-то звонит, а потом раздались шаги и голос Арзана рядом:
— Она без сознания, что ли?! — воскликнул директор.
Мари старалась затаить дыхание, сделав вид, что отключилась, хотя внутри всё жгло, а по ногам текло липкое и тёплое. В воздухе витал запах крови.
— Да, перестарался на этот раз. Шлюха сама виновата, умудрилась снять с меня маску, — тихо ответил насильник.
— Да вы с ума сошли, мистер Ахора! Вы её порвали в клочья и сзади, и спереди! — гневно прошипел директор.
— Тихо, зачем фамилию назвали? Шлюха и без того меня видела. Зашьёте её, не в первый раз у вас такое. Завтра снова приду к ней. Девку никому не отдавать. Она моя. Заплачу за то, чтобы её не трогал никто. Как только срок её пребывания тут закончится, я заберу к себе.
