…В Гатчине отсидеться не удалось. Когда подъехали к ограде, окружающей дворец, по кавалергардам началась стрельба.
– Уходим! – бешено закричал Пестель.
– Постойте, возможно, это ошибка, – возразил полковнику молоденький корнет. – Может, они нас приняли за мятежников. Разрешите, проверю?
И, не дожидаясь согласия командира, мальчишка поскакал к ограде, выкрикивая: «Мы свои, с нами Великий князь!» Ответом был залп из нескольких ружей, выбивший корнета из седла.
– Мальчишка, – одними губами проговорил полковник, но его услышали все. А «павловцы» уже бежали в атаку. Похоже, во дворце находилось больше войск, чем предполагалось. И, самое скверное, что они уже на стороне мятежников. Значит, бунтовщики опередили. Скверно! Конечно, кавалерия от пехоты уйдет. Но пуля летит быстрее, чем конь! И, кто знает, не седлают ли сейчас во дворце коней? Уходить!
Оторвавшись на полверсты, полковник отдал приказ:
– Поручик Десятов, возьмите взвод и прикройте отход!
– Взвод, спешиться. Коневодам – забрать коней, – скомандовал поручик.
– Поручик, – уже не приказал, а попросил Пестель, – продержитесь хотя бы десять минут. А потом – бегите!
– Продержимся, господин полковник, – уверенно ответил Десятов, улыбнувшись чему-то…
Солдаты, спешивались, крестились и выбирали укрытия. Старый вахмистр, помнивший еще Праценские высоты под Аустерлицем, перекрестив полковника и Великого князя, сказал:
– Езжайте, Ваше Высокоблагородие, спасайте императора. Мы их задержим. Прощайте, Ваше Величество.
Полковник Пестель, прикусив губу, махнул рукой. Взвод, оставшийся на верную смерть, не обращал внимания на своих товарищей. Они уже были не здесь…
Те, кому выпало жить (надолго ли?) с места пошли в галоп. Сзади послышались выстрелы. Вначале они были частыми, потом стали стихать. Последний раздался тогда, когда отряд уже проскакал более пяти верст. Правда, последние версты шли иноходью, а потом и вовсе пришлось сойти на рысь.
– Эскадрон, шагом! – скомандовал полковник.
– Кажется, оторвались, – неуверенно сказал Великий князь. – Царствие небесное! Михаил широко перекрестился и все последовали его примеру.
– Что дальше, Владимир Иванович? – спросил князь.
Что делать дальше, полковник представлял смутно. Оставался только один путь.
– Ваше Величество, – начал было Пестель, однако был прерван Михаилом:
– Не нужно меня так титуловать.
Но полковник кавалергардов покачал головой:
– Ваш титул – наше знамя. Неизвестно, что случилось с наследником. И, кроме того, Александра Николаевича никто не объявлял наследником престола. Покамест вы император! – Обернувшись к кавалергардам, Пестель выкрикнул: – Да здравствует Его Императорское Величество Михаил!
– Ура! – нестройно крикнул в ответ поредевший эскадрон.
Но все же чувствовалось, что кавалерия воодушевилась. Еще бы – одно дело спасать князя, пусть и Великого, а совсем другое – Императора. Тут каждый почувствует себя Пожарскими или Сусаниным, вместе взятыми. А сам Михаил Павлович не стал спорить. «Пусть считают, если уж им так хочется, – вздохнул он про себя. Потом мысленно добавил: – Но на трон не сяду!»
Через два часа полковник объявил привал. Бывалые кавалеристы расседлали коней (пусть хотя бы немного отдохнут), задали немного овса (а много-то в торбах не увезешь!), но костров разводить не стали, довольствуясь хлебом и водой из баклажек. Младшие командиры, не дожидаясь приказа, выставили оцепление. Нашлось несколько добровольцев ехать в разведку. К Пестелю, присевшему рядом с новообретенным императором, испросив дозволения, подошли офицеры. Кажется, назревал военный совет.
