Гонзалес возвышалась над итальянцем больше, чем на пол-головы.
Оперуполномоченный тоже развернулся, разглядывая коротышку с ``негодяйскими`` усиками, в модном костюме-двойке Европейского покроя.
– Вот! – воскликнул дежурный. – Вот этот господин и снял номер. До двадцати-трёх гости допустимы и без регистрации, под материальную ответственность снявшего.
– Федерико Лорензo. – Итальянец церемониально кивнул.
– Ваши документы? – Крубецкий показал удостоверение.
``Федерико`` указал на работников гостиницы, а сам достал из кармана ксерокопию паспорта.
Оперуполномоченный тихо выругался.
– Сколько человек было зарегистрировано на момент преступления? – он снова обратился к Администратору.
– Около двухсот, – отозвался тот. – Сейчас наши сотрудники вместе с вашими обходят номера.
– Вы ничего не сказали ни о каком Ларензе! – Крубецкий опять повернулся к Гонзалес.
– Что вы спрашивали, я отвечала! – огрызнулась женщина.
– Да, после допроса я хотела побыть в городе, снять номер. Но по копии паспорта мне отказали. А тут как раз услышала, как Федерико говорит с клерком. Итальянский акцент я не перепутаю. Ну, разговорились. Я сумку с вещами оставила в камере хранения, на вокзале. Вместе съездили, взяли…
– Так, вот мы и проведём следственный эксперимент, – заявил Следователь, набирая какой-то номер на своём телефоне. – Не думаю, что он успел настолько детально проинструктировать вас, что не будет накладок и несоответствий в показаниях. Вы у меня оба сейчас в камеру отправитесь на сорок восемь часов. А там разберёмся. Он пусть только попробует вякнуть и подсказывать вам. Сейчас приедет переводчик. Я этого Фредерика…
– Федерико, – поправил его ``Лорензо``.
– Разберёмся, – заверил Оперуполномоченный. – Устроили Сицилианские игры!
Люси заметила, как Фабро дёрнул бровями, слегка хмурясь.
– То, что он из Сицилии, не значит, что он мафиози! – Гонзалес озлобилась уже всерьёз. – Меня о муже тоже часто спрашивают, а он не агент КГБ?
Крубецкий не отвечал, продолжая разговаривать по телефону.
Люси не могла уловить все детали, но поняла – Следователь занялся ими всерьёз.
Разговаривая по своему мобильнику, Михаил Евгеньевич услышал, как заиграл чей-то другой, совсем рядом. Итальянец потянулся к отвороту своего пиджака.
– Не двигаться! – приказал Оперуполномоченный.
Фабро приподнял руки вверх, а Крубецкий сам вынул у него из внутреннего кармана продолжавший наигрывать аппарат. Нажал кнопку.
Текст СМС оказался слишком мелким, он поднёс телефон поближе к глазам.
``Нехорошо читать чужие сообщения``
Крубецкий даже не успел осознать прочитанное, как жгучий спрей брызнул из мобильника прямо ему в лицо, и всё вокруг мгновенно затянулось туманом.
Он почувствовал, как его схватили, профессионально, одним движением закрутив руки назад. На запястьях захлопнулся холодный металл наручников.
«Это мои же!» Оперуполномоченный чуть не взвыл от досады. Он тряс головой, моргал изо всех сил. «Израильский спецназ, ***! Как я мог так расслабиться? Как будто итальянец не может быть евреем…»
До этого момента у него никогда даже не возникало антисемитских мыслей, но сейчас в его сознании крутились только ``не-политкорректные`` эпитеты.
Фабро накинул на Гонзалес свой пуленепробиваемый пиджак.
– Не подходите, я пристрелю его на ***! – выкрикнула женщина, быстро двигаясь к выходу, волоча за собой Крубецкого.
Тот, вроде как, не особо сопротивлялся, но такое поведение не могло обмануть ни её, ни так называемого ``Лорензо``.
