Делать, что должно! - страница 23

И, внезапно, словно нить из прошлого, невидимая, но прочная, как тетива лука, протянулась к душе Саблезуба. Он глубоко вздохнул, задерживая воздух, мысленно концентрируясь – и ощутил пульсирующий в животе клубок внутренней энергии. Как учил заменивший ему отца Верховный Вождь и Шаман племени Орла Железный Корень, вытянул руки и попросил Мать-Природу поделиться с ним своей Животворящей Силой. И с забытой уже радостью почувствовал, как она вливается через кончики пальцев, наполняя тело лёгкостью, мысли – ясностью, принося покой в измученную душу. Саблезуб закрыл глаза, всем телом впитывая тепло земли, свежесть и аромат воздуха, влажное, сочное дыхание джунглей за каменными стенами Храма. Природа была везде – и её не могла победить мрачно довлеющая над Храмом злая аура. Природа протягивала руку помощи своему дитяти, ласково, матерински улыбаясь.

Мать… Отец… Железный Корень… Бирюза…

– Зачем я остался жив, Мать-Природа? – шевельнулись губы юного воина, бросая в пространство едва слышный уху, но неистово громкий по силе внутреннего наполнения вопрос. – Почему не умер вместе с теми, кем дорожил и кого любил? Неужели мой удел – быть воином, Несущим Смерть, и для этого я один выжил в страшной бойне?

Тишина. Ни ветерка, ни звука. Замерло всё.

– Я не хочу, – прошептал Саблезуб, – не хочу жить, тем более, жить для того, чтобы убывать. Лучше умереть самому и сразу. Скажи, Мать-Природа?

Ветерок, коснувшийся ветвей, был нежен, как сонное дыхание ребёнка, и листва векового дерева над головой Саблезуба не зашелестела – чуть слышно вздохнула. Край глаза уловил движение, и, повернув голову, Саблезуб увидел в воздухе крупную бабочку, трепещущие крылья которой словно разбрызгивали золотые и синие искры.

Не шевелясь, юноша следил за танцем мотылька, который отдалялся, поднимаясь, превращался в едва видимое пятнышко на фоне стены – и исчез в пёстрой зелени леса, плотным ковром покрывающем склоны холмов, прячущих Храм Несущих Смерть. А Саблезуб увидел два дерева, растущие несколько обособленно от остальных – одной породы и схожих очертаний, оба увитые густыми гроздьями вьющейся лианы. Но крону одного дерева покрывала пышная, свежая листва, а кольца лианы с неё свешивались безжизненными серыми верёвками. На мёртвой же, высохшей коре второго дерева не было ни одного своего листочка, зато лиана на его оголённых ветвях играла сочными красками молодой зелени.

«Жизнь – вечна, – коснулся сознания Саблезуба негромкий голос, голос немолодой, мудрой и доброй, незнакомой, но удивительно родной женщины, – смерть имеет власть лишь миг, и сама лишь утверждает продолжение жизни. Жизнь оставлена тебе, чтобы восторжествовать над смертью. Живи, Саблезуб, и помни, что гибель всех родных и любимых тобою людей не напрасна. Это – виток твоей судьбы, поворот пути, который тебе предстоит пройти, и одна из вех этого пути – участие в жизни всего сущего, самого мира. Не отказывайся же от дара жизни. Ты – воин, а сила воина направлена на то, чтобы убивать, но лишь тебе решать, как, когда и во имя чего применишь ты эту силу. Пройди свой путь до конца!»

Вскоре Саблезуб стал лучшим учеником своей группы. Душа его обрела спокойствие и цель, он не пытался бежать из Храма, джунгли за стенами которого охраняли натасканные на людей леопарды и лучники с отравленными стрелами. И он учился – учился искусству отнимать жизнь, уже зная, как его применит. Каждый день и каждую ночь он находил время поговорить с Природой, зачерпнуть её Животворящей Силы, и она защищала его от гипноза жрецов и действия психомагических декоктов. Во время проповедей-сеансов он лишь имитировал транс, всегда сохраняя ясное сознание, хоть порой это требовало значительных усилий. Учился же он, не жалея себя; впрочем, по-другому в Храме было нельзя, всё время занимали жёсткие, но продуманные и эффективные тренировки.