Делай, что до́лжно. Царственные страстотерпцы: в чём их христианский подвиг - страница 4

В начале декабря 1916-го Императрицу с дочками восторженно встретили в Великом Новгороде. При звоне колоколов старинных церквей она шествовала, окружённая ликовавшими простыми людьми. В Десятинном монастыре зашла в келью местной старицы Марии Михайловны, лежавшей там в тяжёлых веригах. Монахиня доживала последние дни. Увидев Царицу, она протянула к ней руки и тихо сказала: «Вот идёт мученица – Царица Александра»[14]. Обняла и благословила.

Интересный эпизод мы находим в воспоминаниях Николая Дмитриевича Семёнова-Тянь-Шанского, морского офицера, потомка знаменитого русского географа: «Государь очень хорошо плавал и любил купаться. После продолжительной гребли на двойке в финских шхерах мы причаливали к какому-нибудь островку и купались. Когда мы были в воде, Цесаревич, разрезвившийся на берегу (он не купался), сбил мои вещи, аккуратно сложенные на скамейке, в песок. Я начал было выходить из воды, желая подобрать вещи, так как был ветер и их разбрасывало; его величество, обращаясь ко мне, сказал: "Оставьте вещи, Алексей их уронил, он и должен их собрать" – и, обращаясь к наследнику, заставил его поднять мои вещи»[15].

Малейший намек на спесь, попытка вообразить себя высшими существами вызывала у Царской семьи абсолютное неприятие. Царица сама штопала вещи, которые младшие девочки донашивали за старшими, да и Государя не баловала. Сам он не был столь экономен, но с юмором смирялся. Это было, кстати, свойственно истинной русской аристократии, не любившей превозноситься, оставлявшей это сомнительное удовольствие разбогатевшим плебеям. Царская семья стояла во главе этой традиции.

А вот что вспоминает Анна Вырубова: «Раз как-то приехал в Гамбург Государь с двумя старшими великими княжнами; дали знать, чтобы я их встретила. Мы более часу гуляли по городу… Идя переулком по направлению к парку, мы столкнулись с почтовым экипажем, с которого неожиданно свалился на мостовую ящик. Государь сейчас же сошёл с панели, поднял с дороги тяжёлый ящик и подал почтовому служащему; тот его едва поблагодарил. На моё замечание, зачем он беспокоится, Государь ответил: "Чем выше человек, тем скорее он должен помогать всем и никогда в обращении не напоминать своего положения; такими должны быть и мои дети!"»[16]

Подобное происходило изо дня в день. Как признавался доктор Евгений Сергеевич Боткин (а слову этого человека можно верить, он никогда никому не льстил): «Государь Император Николай Александрович – самый интеллигентный и образованный человек, какого я когда-либо встречал в своей жизни». Такими же он воспитывал и своих детей.

Следующая история описана в воспоминаниях баронессы Софьи Карловны Буксгевден, фрейлины Императрицы: «Во время одной прогулки по берегу Днепра, при посещении Императорской Ставки Верховного Главнокомандующего, Цесаревич, будучи в шаловливом настроении, вытащил у меня зонтик и бросил его в реку. Великая княжна Ольга и я старались зацепить его палками и ветками, но так как он был раскрыт, то течением и ветром его подхватило, и не было под рукой ни лодки, ни плота, с которого можно было бы его поймать.

Неожиданно появился Государь. "Что это за представление?" – спросил он, удивлённый нашими упражнениями около воды. "Алексей бросил её зонтик в реку, и это такой стыд, так как это её самый лучший", – ответила великая княжна, стараясь безнадёжно зацепить ручку большой корявой веткой.