Паноптикум – место проведения Делектуса, соответствующее всем необходимым требованиям и условиям для её успешной реализации.
Из Комментариев к Делектусу
– Вот уж не думала, что мы будем играть под землёй, – поёжилась Асла.
Все они только что вышли из большого лифта, куда их сопроводил представитель Совета. Лифт поехал не вверх, как они ожидали, а вниз, и опускался он довольно долго. Два Инсайта и шесть Игроков хранили молчание. Асла нарушила его первой.
– Я тоже, – огорчённо отозвалась Флора. Пространство хорошо кондиционировалось, но свежего воздуха ей уже не хватало.
Остальные от комментариев воздержались. Фойе, в котором они стояли, было пустым. Никто их не встретил, никто ничего не объяснил.
– Что, это уже Делектус начался? – спросил Радвель. Орнубий вздрогнул – если так, то он не был к этому готов.
– Да брось, – фыркнул Олерой. – Это исключено. Сейчас кто-нибудь придёт.
Психотерапевт, литератор и химик на всякий случай сплотились около своего Инсайта, а баскетболист, флористка и адвокат – около своего. Постояв так с минуту, переминаясь с ноги на ногу и оглядываясь, они наконец услышали извиняющийся голос:
– Ох, боже мой, я думал, что успею вовремя, – подбежал к ним светловолосый молодой человек. – Я Рут, – представился он, стряхивая с серой футболки какие-то крошки. – Ваш Смотритель. Всё вам покажу-расскажу, – улыбнулся он. И пожал всем по очереди руку. – Добро пожаловать в Паноптикум. Добро пожаловать в Делектус. Идите за мной.
Они последовали за Рутом. Вскоре взору их предстала огромная каменная стена, выглядевшая до неприличия древней, настолько, что один взгляд на неё уносил куда-то в доисторические времена. И посреди этой стены была арка, а в ней – калитка, до неприличия же новая.
Над аркой крупные позолоченные буквы гласили:
– Победа или смерть, – прочитал Скиптий. – Не очень оптимистично.
– Ой, да это осталось с Пробных Игр Делектуса, – спохватился Рут. – И это было скорее для устрашения. Надо бы снять. Да вы не пугайтесь, – добавил он.
– Ну-ну, – сказал Олерой.
– А почему «Паноптикум»? – спросил Фортр, почти зная ответ.
Рут, казалось, удивился. Потом сказал:
– Ах, да. Вы же здесь первый раз, это я уже привык. Паноптикум – потому что это и есть паноптикум…
– Музей уродцев? Мы здесь как в цирке будем? – неожиданно зло перебил его Крам.
– Скорее, как в тюрьме, – высказал свою версию адвокат, и оказался прав.
– Да, – сказал Рут. – У слова «паноптикум» несколько значений, – он глянул на химика, – но своё название мы взяли от устройства. Раз уж вы в курсе, может, хотите поделиться с остальными? – обратился он к Фортру.
Тот опешил, но потом пожал плечами.
– Паноптикум – проект идеальной тюрьмы, – сказал он. – И в идеале это – кругообразное, цилиндрическое здание, в котором заключённые в полностью просматриваемых камерах, располагающихся по окружности здания, не видят своих надсмотрщиков и не знают, в какой момент за ними следят, – Фортр, сам того не замечая, вошёл во вкус, делясь своими специфичными знаниями с остальными. – Потому что стража находится в центральной башне, куда попадает через подземные тоннели, и заключённым кажется, что они всё время под контролем. Модель паноптикума повлияла на всё тюремное строительство, и, честно говоря, она и правда выглядит симпатично.
