– Браво профессор! Дай я тебя поцелую! – забыв про лозунги на плакате и значке, уголовник схватил тонкую кисть медика своими потными ладонями, долго тряс в крепком рукопожатии и полез обниматься, попутно проверил карманы. Похлопав медика по плечу, вор хитро ему подмигнул. Мол, ты братан не промах – портмоне в карманах не обнаружено.
Раздались вялые аплодисменты и пьяные выкрики "браво!".
Доктор от смущения покраснел – он никак не ожидал, что его просветительскую лекцию поймут в самых разнообразных смыслах.
– Не очкуй, доктор, если какая сволочь тебя обидит – я его урою! Во, пристали к ученому человеку! У меня к тебе доктор научный вопрос. А правда, что ты придумал вакцину от смерти?
– Мы работаем над этим.
– Если чё, вколешь мне по знакомству?
– Ну, если, то да.
– Заметано! А вот ещё философский интерес. Говорят, ты и мумию из гробницы можешь оживить?
– И над этим идут работы, хотя в Институте Крови допустили ошибку, прежде чем поместить тело в мавзолей…
Уголовник, внимательно слушая объяснения, подхватил доктора под локоть и увел его со сцены, вставляя реплики приватным шепотом.
– Лучше не надо, поверьте моему опыту. Восстанет – слабо никому не покажется.
Он проводил доктора к столику, за которым сидела юная девушка похожая на сестру милосердия в белом платке.
– Как зовут вашу очаровательную подругу? – галантно спросил уголовник.
– Анастасия.
– Вы просто ангел! – распинался перед девушкой уголовник, – А ваш коллега святой человек, мы за него всем пасть порвем!
Конферансье поддакнул: – Ах какой шарман! Может, вы тоже хотите выступить? Дополнить слова вашего уважаемого коллеги?
– Если можно, я прочитаю стихи, – ответила Анастасия.
– Конечно можно! – воскликнул уголовник, – А на фуя мы тут собрались?
– Просим–просим! – захлопал в ладоши конферансье.
Немного смущенная брутальной публикой медсестра храбро вышла на сцену и неожиданно громко и вдохновенно стала читать стихи Блока и Пастернака:
О, знал бы я, что так бывает,
Когда пускался на дебют,
Что строчки с кровью – убивают,
Нахлынут горлом и убьют!
От шуток с этой подоплекой
Я б отказался наотрез.
Начало было так далеко,
Так робок первый интерес.
Но старость – это Рим, который
Взамен турусов и колес
Не читки требует с актера,
А полной гибели всерьез.
Когда строку диктует чувство,
Оно на сцену шлет раба,
И тут кончается искусство,
И дышат почва и судьба.
Прочитав стихи, девушка села за фортепиано и стала наигрывать этюды Рахманинова.
Несмотря на внушительную поддержку авторитетного вора ее никто не слушал, компании обсуждали свои дела. Да и сам уголовник поспешил сесть за картежный стол – отыгрывать пиджак.
– Уважаемая Рената, не ошиблись ли вы аудиторией? У нас транспортный отдел Нархамата Внутренних Дел, а Вы нам битый час пересказываете лекцию о паразитах, стихи читаете.
– Так ведь я зачитываю записки нашего осведомителя.
В разговор вступил Никровляев.
– Да-да! Вот обратите внимание на цитату: "внутренние органы поражает раковая опухоль… – Это ведь прямо сказано о Нархамате внутренних дел, – Клетки бесконтрольно размножаются, метастазы распространяются по организму…" – прямой намек на…
– Довольно, хватит. Меня уже тошнит. Напомню, у нас транспортный отдел, а не кишечно-полостной. Мы не занимаемся делами врачей. Я бы конечно расстрелял всю эту сволоту на месте, но согласно последним распоряжениям, мы должны соблюдать. То есть сначала допросить, выяснить мотивы, нарисовать психологический портрет, вникнуть в глубинные помыслы, проявить гуманную законность, запротоколировать, а потом расстрелять. Понятно?
