В проёме показалась недовольная гримаса начальства.
– Овсов! Как вовремя, заходи.
Старший опер рефлекторно дёрнулся в сторону выхода, но сумел удержать себя в руках. Он встал, поправил рубашку, попытался нащупать отсутствующий галстук, подхватил папку и глубоко выдохнул.
–Я тебя жду, возвращайся, – голос Алины был ободряющим, но легче Овсову не стало.
Деревянными ногами он прошёл в кабинет к Валентину Петровичу и закрыл за собой дверь.
–Плотнее закрой, – Гулин смотрел на листок бумаги, лежащий перед ним на столе и угрюмо хмурился, – мало того, что антивирус уже задолбал, чуть ли не по ночам снится. Глаза закроешь, а там надпись: «Надо срочно обновить». Я бы этого Призрака обновил. По всей форме и всем статьям, чтобы знал, что такое компьютер и как свои идеи продавать. Так ещё этот малолетний нахлебник ничего сказать не может. Не то, чтобы сделать, а вообще хоть что-то объяснить. С меня завтра потребуют отчёт, сводку, или ещё какую-нибудь ерунду, и что я должен ответить? Что в УВД берут на работу кого попало? Если бы я занимался кадровым вопросом, то такого бардака не было бы, – Гулин протянул листок бумаги Овсову, – это номер «Мерседеса». Одна местная шишка из «Газпрома». Машину угнали.
–Объявить в розыск?
–Не перебивай, – Гулин покосился на подчинённого и поджал губы, – в розыск нельзя. Очень высока вероятность того, что машину взял покататься его племянник. Объявим в розыск, а потом что? Будем перед прокуратурой оправдываться, признаваться в собственном тупизме? Мол, циферки перепутали, не тот «Мерседес» искали. Выговором не отделаемся. Ещё и звёзды поснимают. Ладно, тебе сорвут, а если мне? В общем, так, сейчас по своим каналам, тихо, негласно, без шума, начинаешь искать этого газпромовского любимца. Найдёшь, сразу проверишь, потом и будем разбираться. Всё, иди.
Спорить Овсов не стал и немедленно покинул гостеприимный начальственный кабинет.
–Всё нормально? – Алина оторвалась от печатания очередной справки, и её блестящий ноготок завис над клавиатурой.
–Да, бегу работать, – Овсов и так уже изрядно задержался и торопился в «Волшебный маяк» на очередное «свидание», которое, разумеется, никто не назначал. Нет, мелькнуло в голове Дмитрия, кто-то всё-таки назначил и его предстоит найти, обеспечив горячие рукопожатия (с наручниками), радушные слова (Вы имеете право…) и тёплый приём (в следственном изоляторе).
Он вышел в коридор, лампы дневного света уже не горели, и направился к дежурной части. Всё это время он крутил головой, рассматривая встречных и удаляющихся. Наконец, мелькнула знакомая спина.
–Петрович, ты-то мне и нужен, – Овсов крепко прихватил правой рукой левый майорский локоть и тихо заговорил, уводя офицера ГИБДД в более безлюдное место, – есть очень секретное и важное дело.
–Пьянка, – обрадовано зашептал Петрович.
–Не совсем…
–Тюю, – договорить Овсову не дали, Петрович разочарованно потянул свой локоть на себя, но освободиться из рук старшего опера не смог, – Только пьянка есть дело сугубо интимное, а потому очень секретное, чтобы лишний рот не приклеился. А милицейские разборки относятся к делам государственной важности, а потому секретными быть никак не могут, – Петрович сделал паузу и поднял указательный палец вверх, – И даже тайными.
–Пьянка обязательно будет, но потом, – Овсов протянул листок с номером «Мерседеса» и объяснил суть проблемы, включая все Гулиновские пожелания, – Понимаешь?
