– Есть у неё деньги. Задорожный на матери не экономил. Просто, она откладывала деньги. Привыкла жить скромно и обходилась зарплатой школьной учительницы.
А я, получается, угадал. Интересно, у учителей это профессиональная деформация? С первого взгляда профессию определить можно. Хотя, молодые училки совсем не так выглядят. Их с ходу не определишь.
– И, как ты себе это представляешь? Мы с Чином, вооружившись осиновыми колами и библией, бегаем в поисках чертей? Кстати, не скажешь, где серебряные пули можно прикупить?
– Зачем?
– Против нечистой силы, говорят, помогает.
– Тьфу! – в сердцах сплюнул Витёк. – Тебе бы шутки шутить!
– Какие уж тут шутки! Сам позориться не хочешь, а меня на посмешище выставить – милое дело?
– Не собираюсь я тебя на посмешище выставлять. Просто, отработай эту версию. Предоставь убедительные доказательства, что нечистая сила тут ни при чём.
– Ну, не знаю.
– Стас, помоги, а? Ну, избавь меня от этого головняка! Она мне уже несколько дней мозг выносит! Ещё и денег заработаешь.
– Как я заработаю, если Ирине Павловне чёрта на аркане не притащу?
– Обсуди с ней этот аспект договора. Доказательство того, что потусторонние силы невиновны в смерти сына, вполне устроят её. Заодно и общественность успокоит, а то, проходу не дают.
– Понятно. Сам что думаешь?
– О чём?
– Как преступник проник вы квартиру?
– Тут, как раз и непонятно. На лифте не поднимался. А по-другому туда не попасть.
– Через балкон?
– Там не балкон, а терраса. И этаж тридцать пятый.
– Есть же профи, которые без всяких приспособлений на высотки забираются.
– У нас? Ты в это веришь?
– Нет. Может, с крыши?
– Там сигнализация стоит от проникновения. И детекторы на движение, которые камеры включают.
– Если бы и в квартире камеры были!
– Увы.
– Что-то пропало?
– Визуально – нет. Да и Ирина Павловна утверждает, что ничего не тронули. Всё на своих местах.
– То есть, пришли конкретно убивать.
– Да. Именно убивать.
– Враги? Конкуренты? При таком фарте в бизнесе желающих его смерти должно быть много.
– Эту версию мы отрабатываем. Ты сюда не суйся.
– Ясно, что ничего не ясно. Надо бы ещё с Чингизом посоветоваться.
– Посоветуйся. Только, не тяни сильно с решением.
– Хорошо. Если Чин согласится, в понедельник пригласим Ирину Павловну, подпишем контракт и начнём.
– Только, мне сообщи.
– Обязательно.
У Чина посидели просто замечательно. Это, если не считать того, что, пока я мостился за низеньким столиком, перевернул чайник и залил белоснежную скатерть. Но Айгуль не обиделась, и хлебосольные хозяева быстро навели порядок. Зато потом был обалденно вкусный бешбармак, ароматный мясной бульон в пиалах, свежайшие лепёшки, посыпанные кунжутом, и мои любимые баурсаки.
– Только, не как вчера, – предупредила нас Айгуль, когда Чингиз водрузил бутылку на стол.
– Не-не-не! – честно замотал я головой. – Ни в коем случае! Не распутства ради, а здоровья для. Тем более, нам дело новое предложили, которое без ста грамм не разберёшь.
– Ну-ну, – Айгуль грозно посмотрела на мужа.
– Ох, хорошо! – Чин сделал глоток чая и блаженно закрыл глаза. – Жениться тебе надо, Стас.
– Хватит, – махнул я рукой. – Я уже пробовал.
– Тебе казашку надо.
– С чего бы это?
– Русские, они какие?
– Какие?
– Независимые, строптивые. А казашки?
– И, какие казашки?
– Казашки, они послушные, хозяйственные. Мужу слова поперёк не скажут.
– Да? – я посмотрел на Айгуль и улыбнулся.
