Дело о пропаже генератора монстров - страница 7

– Мне очень жаль, – говорит призрачная девочка. – Я не смотрела, куда иду.

Ты слишком взволнован, чтобы что-то отвечать.

Одна из упавших книг раскрылась на первой странице. Внутри карандашом написано имя девочки.

– Лана, – говорит Клаус. – У нас есть пара вопросов насчёт вечеринки, на которой ты была вчера.

Девочка всплёскивает руками и разражается слезами с такой экспрессией, что сначала тебе кажется, будто она притворяется.

– Я пошла туда только потому, что надеялась поесть желе из эктоплазмы, – хнычет она. – На вечеринках в честь дня рождения мне хочется плакать.

– А что не так с вечеринками? – спрашивает Клаус.

– Я… я… – она всхлипывает. – Я заснула на своём дне рождения.

– Ну, по-моему, в этом нет ничего страшного, – говорит Клаус.

Она напрягается и мрачно смотрит на Клауса.

– Я имела в виду, отошла… ну, понимаете, оставила этот…

– А, понимаю. Ты умерла в свой день рождения, – говорит Клаус.

– Обязательно говорить об этом так прямо? – Лана надувает губы и выписывает в воздухе медленное безрадостное сальто.

– Прости, но ты же приз…

– Не говорите этого! – Лана взмывает к лицу Клауса и вытягивает руки в попытке зажать ему рот.

Клауса, кажется, это позабавило, но он прячет улыбку.

– Вы с Монти близкие друзья?

– Не очень, но мы с Франклфинками давно знакомы, – отвечает Лана, и её взгляд мрачнеет. – Я знала папу Монти, когда он сам был возраста Монти. И его дедушку. И прадедушку. И…

Клаус перебивает её:

– И как прошла вечеринка?

– Нормально, – отвечает Лана. – Мне понравилось, когда мы играли в прятки. Это я хорошо умею. Один из немногих плюсов быть привидением.

Она вздыхает.

– Позволь спросить, где ты пряталась?

– В стенах, – мечтательно отвечает она. – Я люблю стены: они уютные.

– В стенах лаборатории доктора Франклфинка? – уточняет Клаус.

– О нет, нет. Там его семья создаёт этих ужасных монстров.

– Таких, как твой друг Монти, – подмечает Клаус.

– Ой, Монти хороший, – отмахивается Лана. – Он в этом не виноват. Дети же никогда не виноваты, правда?

– В чём именно? – спрашивает Клаус, явно заинтригованный, его ноздри подёргиваются.

– Во всяком, – туманно отвечает она. – Дети никогда не виноваты, насколько я могу судить.

Ты задаёшься вопросом, не умалчивает ли она о чём-нибудь. Тот, кто может прятаться в стенах, видит больше, чем все остальные, это очевидно.

– На вечеринке ты не заметила ничего странного? – спрашивает Клаус. – Что-нибудь необычное?

– У нас тут всё необычное. – Лана слетает чуть вниз, чтобы её лицо было на одном уровне с твоим.

– Почти всё, – уточняет она. Ты спрашиваешь себя, почувствовала ли она твои эмоции так же, как ты её в тот момент, когда она прошла сквозь тебя.

– Я имею в виду, не видела ли ты, как кто-нибудь выходил из лаборатории доктора Франклфинка с генератором монстров в руках, – говорит Клаус.

– Я не знаю, что это такое, – говорит она. По голосу можно предположить, что она говорит правду, но Лана такая прозрачная, и по её лицу сложно что-либо понять.

– Это устройство, позволяющее оживлять разные штуки. Выглядит, как швейная машинка с шестерёнками. Примерно такого размера. – Клаус показывает руками. – И оно пропало.

– А, – равнодушно говорит Лана. – Теперь понятно, к чему были те крики и беготня после вечеринки.

– Значит, ты не пошла домой вместе со всеми? – спрашивает Клаус.

– Нет… я задержалась. – Лана описывает в воздухе петлю. – В отличие от остальных, у меня нет дома, куда я могла бы пойти. У меня нет родителей, которые могли бы меня забрать. Когда ты призрак, у тебя нет никакой жизни!