– Боюсь, кроме цитат мне нечего сказать, – признался я. – Недостаточно информации. Что-то мне подсказывает, что этой информации есть у вас, и вы мне сейчас ответите на свой же вопрос.
Самуил улыбнулся. Черты лица, только что напряженные и жесткие, разгладились.
– Вы правы, конечно. Мне придется сказать, хоть и без особого удовольствия. Иначе… у вас все равно появлялись бы вопросы. Ответ как раз и заключается в создании баз навигационного подавления, на одну из которых мы сейчас направляемся.
Я улыбнулся в ответ.
– У меня хорошо развита интуиция, Самуил, о чем-то подобном я уже догадался. Но само понятие «навигационное подавление» ничего мне не говорит.
Хозяин машины задумался. Судя по всему, аккуратненько отмерял, какую часть правды можно для меня отрезать.
– Задача баз навигационного подавления состоит в выводе из строя всего навигационного оборудования корабля противника в момент его входа в гипертоннель.
Я присвистнул.
– И пять человек справляются?
– Ненужный вопрос, Руслан, вы не находите? Если бы не справлялись…
– Понятно, – кивнул я. – В результате действий базы корабль выходит из тоннеля не там, где планировал?
Самуил покачал головой.
– Это только часть его проблем… малая часть. Корабль действительно вывалится из тоннеля в произвольном выходе – а их в каждом тоннеле, как известно, тысячи. Но, главное, после этого он становится совершенно беспомощным. Представьте себе слепого баскетболиста, пытающегося забросить мяч в корзину, не зная даже приблизительно, где она находится. Корабль попросту не сможет найти гипертоннель, хотя и это ему ничего бы не дало. В качестве вишенки на торте – аппаратура гиперсвязи работает ровно с тем же успехом, что и все навигационное оборудование.
– Починить невозможно? – полюбопытствовал я.
– Да тут даже неприменимо слово «починить», – сказал Самуил. – Дело в том, что…
Он замолчал на довольно продолжительное время, а потом сказал значительно более ровным тоном.
– Для простоты будем считать, что починить невозможно. Вот именно так люди остановили экспансию глозиан, у них ничего подобного нет. Но и наше наступление не имело смысла – в обычном понимании Глоз был вооружен лучше. Да и сейчас еще… хотя мы стремимся это отставание ликвидировать. Вам нужно объяснять, что будет, если они раскроют принцип работы подобных баз?
Я покачал головой.
Самуил встал, подошел к столу и плеснул в бокал немного коньяка. Только себе.
– Вот… А три дня назад мы получили информацию, что один из офицеров БНП-18 завербован Глозом. Эта информация была доведена до командующего базой полковника Трошина для проведения проверки. Вместе с инструкцией к действиям. Сегодня полковник был убит. Вам понятно сложившееся положение, Руслан?
На несколько секунд я погрузился в раздумье.
– Кроме одной детали, – сказал я.
– Что за детали?
– Какого черта вы тут заливаете про военную полицию?
Руки Самуила не дрогнули. Он поднес бокал к губам, сделал аккуратный глоток и поставил на место. Сел на диван.
– Что такое, Руслан? Я действительно офицер военной полиции.
– Верю, – кивнул я с усмешкой.
– Вам показать мое удостоверение? Честное слово, оно настоящее.
– Нисколько не сомневаюсь, – искренне сказал я. – Только… не могли бы вы уточнить, когда вам его выдали?
Склонив голову чуть набок, Самуил разглядывал меня из своих амбразур с ироничной полуулыбкой.
– Четыре часа назад, – признался он. – Но мы не будем развивать эту тему, хорошо?
