– Ну, в общем-то да.
– Однако вы посчитали воровкой именно мисс Конуэй?
– Да. Или никто, или она.
– Она?
– Да.
– Мистер Хэллок получил премию за то, чтобы именно эта женщина была арестована и осуждена?
– За то, чтобы изобличить вора.
– Вознаграждение уже выплачено?
– Еще нет.
– Почему же?
– Потому что подзащитная еще не осуждена. Премия будет выплачена тогда, когда работа будет завершена полностью.
– Значит, сами вы все же сомневались, осудит суд присяжных подзащитную или нет?
– Протестую! – взвился с места Сейбрук. – Вопрос выходит за рамки перекрестного допроса.
– Протест принят.
– У меня, мистер Бейн, вопросов больше нет, – улыбнулся адвокат. – Благодарю вас.
– Вы вовсе не говорили Хэллоку, – сердито начал поправлять Бейна помощник окружного прокурора, – что он получит сто долларов, если только соберет улики, изобличающие подзащитную в воровстве, не так ли? Вы просто сообщили ему, что, если он сможет найти того, кто берет драгоценности, вы выплатите ему сто долларов.
– Ваша честь, минуточку, – возразил Мейсон. – Этот вопрос неправомочный и наводящий. Уважаемый коллега подсказывает свидетелю, что именно надо говорить. Кроме всего прочего, обвинение уже опрашивало свидетеля.
– Ничего подобного, это опрос свидетеля после перекрестного допроса, – Сейбрук сослался на юридические тонкости и прецеденты, – и я просто стараюсь сократить допрос, который уже и так слишком затянулся.
– Да что вы! – возразил Мейсон. – Не надо только утверждать, что несколько минут, затраченных на расследование сути дела, это…
– Если вы не цените свое время, то суд и мистер Бейн дорожат своим, – нравоучительно заметил Сейбрук.
– А вот об интересах подзащитной вы не подумали, – укоризненно возразил Мейсон. – Если ваше стремление сэкономить мистеру Бейну всего лишь несколько минут его бесценного времени не позволит нам прояснить дело, то подзащитную могут посадить в тюрьму на месяцы. Мало того, что ее доброе имя будет запачкано, она…
– Не надо только расписывать все эти душещипательные подробности, – прервал его Сейбрук, – все это явно рассчитано на то, чтобы повлиять на жюри присяжных.
– Ну, знаете, – рассмеялся Мейсон, – вы мне приписываете желание повлиять на жюри в отместку за мои слова, что уважаемый коллега подсказывает свидетелю, что именно надо говорить.
– Слабость наводящего вопроса, – улыбнулся судья Пибоди, – конечно, в том, что его задают. Свидетель в общем-то сейчас полностью представляет, что его адвокат хочет. Продолжайте, однако, мистер Сейбрук, и задавайте вопрос так, чтобы он был поменьше наводящим.
– О нет, я не думаю, что есть необходимость углубляться в дальнейшие детали этого дела, – сказал Сейбрук. – Все и так ясно.
– У вас есть еще вопросы к свидетелю? – обратился судья Пибоди к Сейбруку.
– Больше вопросов не имею.
– Есть еще какие-нибудь свидетельские показания?
– Ваша честь, теперь настал черед гласа народного – вердикта присяжных! – с пафосом произнес Сейбрук.
– Ваша честь, – сказал Мейсон, с улыбкой глядя на судью, – мы хотели бы обратиться к жюри присяжных с просьбой вынести вердикт – невиновна.
– Ходатайство отклонено.
– Тогда разрешите, ваша честь, десятиминутный перерыв, – попросил Мейсон, – я хотел бы переговорить с одним человеком, которого я вызвал в суд как свидетельницу защиты, миссис Имоджен Рикер.
– Разрешаю, – сказал судья и объявил перерыв.
В глубине судебного зала появилась сухопарая, мрачного вида домоправительница мистера Бейна.
