– Растворимый. Это ничего?
– Подойдет, – улыбнулся Аверин и кивнул на фото на телевизоре: – Это Алена, так?
– Да. Тут еще одно фото было, но тот полицейский его забрал.
– Я видел в деле. Но там Алена младше.
Женщина кивнула:
– На том фото она во второй класс пошла. Что мне вам рассказать? Вы только найдите ее! Или…
– Или? – Он посмотрел на нее вопросительно.
– Или того, кто так жестоко глумится над нашим горем!
– Конечно. Обещаю вам. Расскажите про вашу сестру. Как близко вы с ней общаетесь? Ладите ли?
– Не очень, – вздохнула женщина. – И общаемся, и ладим не очень. Она так и не простила мне мезальянса.
– Мезальянса?
– Мы, Ланские, одна из ветвей пусть обедневшего, но древнего дворянского рода. А я вышла замуж за Дмитрия. Он не дворянин. И даже не богач. Он телемастер, хороший телемастер! Сейчас сказал вот начальнику, что на вызов поехал… – зачем-то добавила она.
– Понятно, – задумчиво проговорил Аверин. – А сама ваша сестра? Замужем?
Женщина покачала головой:
– Нет. Так и не нашла никого достойного. Детей нет. И нас решила дочки лишить…
– Лишить дочки? Вы ее подозреваете? Думаете, она лжет и была с Аленой в участке?
– Нет… то есть я не знаю, правда. Все это так странно. Мы же похоронили Алену… – Она опять начала всхлипывать.
– Вы говорили о своих подозрениях в адрес сестры, – напомнил он.
– Ах нет, что вы, какие подозрения. Просто у Алены колдовская сила. И Лида требовала, чтобы мы отдали девочку в скит. Настаивала просто. Вы понимаете? Отдать ребенка в монашки! Это же чудовищно! Выросла, сама бы решила, правильно? Но Лида как с цепи сорвалась. Считала, что учиться надо с детства, иначе Алена карьеры в ските не сделает. Какое ей вообще дело до карьеры нашей дочери?!
Тут Аверин не нашел, что возразить. Да, колдун должен учиться с детства. Но, с другой стороны, бабушка успела схоронить мужа, вырастить сына и двух внуков, и это не помешало ей сделать отличную карьеру. Девочек из благородных семейств, обладающих колдовской силой, постригали в монахини, но последнее время это происходило все реже и реже. И Аверин был рад, что Василь не поступил так с Верой, хотя наверняка бабушка настаивала.
Интересно. Могла ли тетка инсценировать смерть девочки и отправить ее в скит?
«Увезла за город»… Но зачем привезла обратно?
Раздался звонок в дверь.
– Это Дима! – Женщина вскочила и побежала открывать.
Аверин встал. Через минуту в гостиную вошел молодой симпатичный мужчина. Он протянул руку:
– Мое почтение, ваше сиятельство. Видеть вас в нашем доме – большая честь. Я Дмитрий Чернышев, отец Алены.
– Очень приятно, – пожал ему руку Аверин и снова сел. – Мы тут говорили о вашей свояченице.
– Да! Вы тоже думаете, это она? Я не знаю как, но уверен, это она выкрала нашу дочь!
Аверин поднял ладонь, прося его успокоиться. Он раздумывал, как потактичнее спросить о самом важном и не вызвать всплеска криков и слез. Дождавшись тишины, он как мог спокойно проговорил:
– Мне придется задать несколько неприятных вопросов. Я хочу поговорить о похоронах.
Мама Алены немедленно залилась слезами.
– Мы… пытались забыть об этом, – тихо произнес отец.
– Простите, но придется вспомнить. Вы видели девочку в гробу?
Он специально старался не называть Алену по имени.
– Да, – кивнул мужчина. – Это, без сомнений, была она.
– А вы прикасались к ней? Она была… холодной?
Женщина подняла заплаканные глаза:
– Да… холодной, моя девочка… холодной и окоченевшей. Ручки… не разгибались… я ей колечко ее… хотела… – Она заплакала навзрыд.
