Демон из Стеклянной Башни - страница 59

– Да, под-тверждаю – после долгого молчания выдохнул доктор. – Возмож-ной причиной смерти Те-о-дора Милтона мог стать инфаркт Ми-о-карда. Все признаки были налицо.

Кажется, после этих слов Хильштейну заметно полегчало. У него будто бы гора спала с плеч. Он, наконец-то, перестал брюзжать, теребить все, что попадало ему под руку, голос немного приободрился, прошло заикание.

– Ну что ж – подытожил Джек, нажимая на кнопку стоп в диктофоне своего планшетника и убирая его обратно в сумку. – Благодарю Вас, доктор, за оказанное Вами содействие в расследовании особо тяжкого преступления.

Винстон сделал особый акцент на последние слова о расследовании особо тяжкого преступления, жестоко наказуемого, между прочим, по законам штата, вплоть до смертной казни. Он по-прежнему сверлил Хильштейна взглядом. Свой эксперимент с этим «заморышем» в белом халате Винстон еще не окончил, хотя формально сам допрос подошел к своему логическому завершению. И тут Джек решил нанести внезапный удар. Можно сказать, прямо в спину. Ничего не поделаешь, служба. Но не в этот раз. Джек по-настоящему получал удовольствие, издеваясь над этой никчемной «тлей» в белом халате, «слизняком» с потными ладошками, видя как тот мучается, отвечая на неудобные вопросы инспектора, вертится как уж на сковородке. И уже не под запись, а так, к слову, Джек сделал свой ядовитый выпад.

– Между прочим, Роберт – непринужденно сказал Винстон – А кто это та прекрасная незнакомка, которую вы так бесцеремонно вытолкали из лаборатории? И зачем она приходила?

Хильштейн обмер. Он снова затеребил свои бумаги на столе, принялся переставлять колбочки. Его руки тряслись, голос опять сорвался и он завизжал. Было видно, что Хильштейн не ожидал этого вопроса, хотя точно знал, что инспектор видел эту нелицеприятную сцену с непрошеной гостьей. Свой ответ он долго обдумывал, не зная с чего начать.

– Да так – принялся мямлить Хильштейн. – Она приходила на меня жаловаться.

Он растянулся в кривой, явно наигранной, улыбке и продолжил.

– Она считает, что я неправильно продиагностировал ее отца и не преминула все это высказать мне прямо в лицо. Она говорила, вернее сказать, кричала, что хочет посмотреть мне в лицо. В лицо человеку, которого она считает виновным в смерти отца.

– Да ну – также наигранно удивился Винстон. – А разве вы диагностируете живых людей? Вот никогда бы не подумал.

– Понимаете, мистер Винстон, я же по образованию – врач высокой категории. Несколько лет проработал в достаточно успешной частной клинике в Канзасе, у меня была весьма большая клиентура в городе. И когда стали проводить отбор сюда, то есть в Центры Скорби по всей Америке, а выбирали ведь самых достойных из практикующих врачей, как вам известно, сразу же обратились ко мне, несмотря на то, что жил я тогда на другом конце страны. Поначалу, я мягко отказывался, ссылался на то, что не могу бросить своих тяжелобольных пациентов, ведь я давал клятву Гиппократа. На самом же деле, мне просто не хотелось терять источник своего постоянного и весьма неплохого дохода. Ну, уж, а когда, за отказ от трудоустройства в Центры стал грозить уголовный срок, деваться было некуда, и я согласился. Правда, зарплата здесь, сами понимаете, не ахти, поэтому и приходиться подрабатывать на дому. Конечно, в свободное от работы время. А у каждого врача всегда бывают недовольные клиенты.