– Нет! Не выпускайте его! – закричал сзади Льюис.
– Уберите свои копья, – повторил Ольванс с угрозой, но стражники не шелохнулись.
Нёрст и Лесли вдруг взмахнули руками, и широкая синяя волна смела стражников с дороги. Переступая через их неуклюже распростёртые тела, Ольванс обернулся и удивлённо воскликнул:
– Бэарсэй? Бэарсэй, ты с нами?
– Да, вот только пирог доем, – флегматично отозвалась Бэарсэй, – жаль, что вы предпочли переругаться и уйти. Начинка тут довольно неплохая.
– Бэарсэй! – глухо воскликнула Мередит. – Ни с места, если ты хочешь остаться при дворе!
– Они всё равно тебя изгонят, – мрачно сказал Нёрст, – если ты не пойдёшь с нами.
– Они скучные, – фыркнула Бэарсэй, делая широкий жест в сторону придворных и королевской четы, – такие зануды… Правда, пойдёмте-ка отсюда. Отпраздновать можно и в Розовом саду.
* * *
Мередит нашла Ареллагана поздним вечером, когда солнце уже надёжно укрылось за золотящейся линией горизонта. Он сидел в самом старом и заброшенном уголке Розового сада, прижавшись к земле, всё внутри которой содрогалось от гнева и ненависти к нему. В ушах у него до сих пор звенели несправедливые слова дона де Марийо, вспоминались широкие ухмылки Маргарет и её мужа. «Они ненавидят меня, – подумал он с горечью. Мгновением позже к гордости добавилось злорадство. – И боятся. Ненавидят и боятся потому, что я – претендент на трон? Нет… они ненавидят меня потому, что я – наследник Великого Духа. И поэтому же они меня боятся. Они не знают, кто я на самом деле. Но я и сам… я и сам очень хотел бы узнать ответ на этот вопрос. Что же я… такое?».
Перед тем, как уйти, Ольванс доверительно спросил его:
– А всё-таки, Ареллаган, почему ты так взбесился?
Оторвав голову от колен, Ареллаган недоумённо посмотрел на него. Да, ему очень хотелось бы рассказать, отчего он накричал на Короля, Королеву и их доверенного, но язык ему сковывал страх. «Люди жестоки и непредсказуемы… Они предают даже самых близких им людей», – беспрестанно вспоминались ему гулкие слова матери. «Кто может дать гарантию, что они не отдадут меня в руки королевских стражников, когда узнают, кто я?» – горестно подумал он и торопливо промолвил в ответ Ольвансу, особенно не задумавшись над своими словами:
– Я не могу терпеть, когда при мне унижают и оскорбляют тех, кто даже не может защититься.
– Дон де Марийо постоянно требует уничтожить всех, кто не похож на нас, – вздохнул Фриэль, – и все с ним соглашаются, но никто ничего не делает.
– Мы терпеть не можем этого противного ябеду, – с непривычной серьёзностью промолвила Саллива. – И он нас тоже… ненавидит.
– Пусть матушка и отец злятся, – равнодушно сказал Нёрст, – они не посмеют выгнать тебя, Ареллаган.
– Какая разница, – протянул он, – ведь всё равно…
«Ведь я всё равно так и останусь смешанным продуктом. Я ехал сюда, чтобы узнать, кто я, но запутался окончательно».
– Мы будем рядом, – промолвил Джолли и весело ему улыбнулся. – С нами ты не пропадёшь.
Но их обещания не развеяли его тревоги. Он остался в Розовом саду, укрывшись чарами Невидимости и слушая всё, что говорили мимо проходящие придворные. Все они осуждали его, обзывали и весело смеялись над ним и его словами. «Какие же они жалкие и тупые! – злобно подумал Ареллаган, сжимая кулаки. – Как же я их всех…»
– Ареллаган, – холодно прозвенел над его головой голос матери, – я вижу тебя.
Он дрогнул, исподлобья покосясь вверх. Мередит стояла над ним, сурово стиснув губы, её глаза по-прежнему полнились бурями.
