– То что?
Он вдруг понял, в чем суть ошибки в отчете, и удивился. Это можно было сделать только умышленно. Чтобы потом подставить кого-то. А кого? Его? Или финансистов? Или Ирку перед проверяющими?
– Если Лосев сегодня с ней, то ты сегодня со мной, – пропела Ниночка и исчезла за дверью.
О-ба-на! Стало быть, она все о них знает. А для других это тоже не тайна? Их роман обсуждался в курилке? В том месте, куда стекались все офисные сплетни? Если так, то почему для Киры это оказалось новостью? Потому, что она дальше своего носа не видит, нашелся тут же ответ. Потому, что Ниночка права, Кира просто курица. Потому и мужа профукала. И если бы не дружба с Иркой, давно и работы такой козырной лишилась бы.
Интересно было бы взглянуть, на кого поменял Киру ее импозантный супруг. Замена-то хоть достойная?..
Илья сидел в глубоком кресле возле окна, с удовольствием потягивал скотч из низкого толстостенного стакана и наблюдал за тем, как, громыхая посудой, накрывает стол Катеринина домработница Клава.
В пожилой крупной женщине не было и тени привлекательности. Она, видимо, всегда была такой, решил он через пару минут. С кряжистой тяжелой фигурой, как старое дерево. Несимпатичным лицом, изрытым оспинами. Редкими волосами, теперь поседевшими, затянутыми в крохотный узелок на макушке. И угрюмой она была всегда, и молчаливой, решил Илья еще через минуту, поскольку Клавдия не шла с ним на контакт и даже односложно не отвечала на его вопросы.
Вопросов было всего два.
На первый, приглашен ли к ужину кто-то еще, Клавдия ответила коротким кивком. На второй, кто это, вообще не ответила.
Они не поладят, понял Илья еще через пять минут. Эта старая ведьма будет ему гадить, плевать тайно в его тарелки и изводить сплетнями Катерину.
И так будет всегда. И никогда не кончится! Во всяком случае до тех пор, пока эта старая ведьма будет жить в этом доме.
Он ее тут видеть не хотел. И не станет терпеть! Кате придется выбирать: либо он, ее любимый мужчина, – либо Клавдия, ее любимая нянька.
– Милый, как я?
В столовую ворвалась Катя. Прохладным летним ветерком ворвалась, который он так любил. Особенно когда он дул с моря. Особенно когда в распахнутые окна его номера, в котором все красиво – от стен до циновок под ногами у широченной кровати.
Катерину он мог точно сравнить с таким вот благодатным свежим дуновением, разбудившим в нем задремавшую чувственность, потухшую в постели с Кирой страсть.
Высокая, стройная, с безупречной прической и макияжем, в восхитительном модном платье цвета бирюзы, домашних туфельках на низком каблучке.
– Потрясающе, малыш, – выдохнул он, не соврав. – Ты потрясающе выглядишь.
Катя наклонилась к нему, нашла своим ртом его губы и звонко поцеловала. Звук поцелуя для Клавдии прозвучал как удара хлыста, свинцовый кончик которого просвистел над ее головой. Так, во всяком случае, показалось Илье. Потому что Клавдия вздрогнула и втянула старую башку в плечи.
Это никогда не закончится, едва заметно кивнул он сам себе головой. И с этим срочно надо что-то делать.
– Ты тут не скучал?
Катерина пристроилась на мощном подлокотнике кресла, в котором он сидел, навалилась грудью ему на плечо. И его это нисколько не взбесило. Хотя он всегда трепетно стерег личное пространство. Даже от любимых женщин стерег.
– Все хорошо, малыш. – Он поймал ее ладошку, поцеловал. Кивком указал на красивый стол. – У нас гости?
