Впереди не пройти, там целое столпотворение. Десяток с лишним солдат и офицеров устроили пробку в узком коридоре. Один копался в замке все еще запертой камеры, остальные наперебой засыпали его советами, отчего бедолага бестолково суетился.
– В чем дело?! – еще на подходе рявкнул Мушду.
Один из офицеров, обедненный висюльками, что намекало о низком ранге, бодро, но без подобострастия, как у Шфарича, доложил:
– Господин капитан: кто-то испортил замок камеры генерала, пытаемся ее открыть!
– Да сколько можно возиться?!
– Но замок… он сильно испорчен!
– Это ты генералу скажешь, когда он оттуда выйдет. Вся тюрьма наша… ну почти, а вы тут так и копаетесь! Долго еще?!
Солдат, возившийся с замком, перепуганно ответил:
– Не знаю. Тут не понять ничего. Я думал, они что-то в замочную скважину закинули, отчего механизм заклинило, но тут что-то другое. Не знаю что, не видел никогда такое. Я проворачиваю его легко в обе стороны, но дверь не открывается.
Мушду, сжав кулаки, обернулся, уперся в меня взглядом. В глазах его что-то промелькнуло, он с насмешкой произнес:
– Демон, может, покажешь нам свою силу? Это всего лишь дверь, и ее надо открыть.
Вот честно признаюсь: лучшего кандидата на такую работу он среди присутствующих выбрать не мог. Сужу об этом на основании кратких наблюдений за действиями местного взломщика. Он даже не дилетант, он вопиющий позор всей нашей профессии. Надеюсь все же, что он не вор, а просто первый подвернувшийся под руку. Остальные ротозеи ничуть его не лучше, так что выбор был невелик.
Но бросаться пахать целину по первому намеку – это не мое амплуа. Потому, придав лицу заинтересованное выражение, уточнил:
– Я правильно вас понимаю, господин Мушду? Вы предлагаете мне контракт? Я открываю дверь, а взамен получаю от вас кое-что интересное для тех, чьи имена здесь лучше не называть?
Насмешку сдуло с Мушду тропическим ураганом. Офицер затряс головой и даже попятился:
– Я такое не говорил! Никакого контракта не будет!
Да он все больше и больше меня боится. То есть боится, конечно, своих подавляемых суеверных страхов, но и мою роль в этом спектакле не надо недооценивать. Зрители попались неискушенные, здесь не надо быть талантливым актером, сойдет и грубая игра.
Может, зря я в воры подался? Может, Голливуд и все остальные понесли невосполнимую утрату?
– Не надо так волноваться, я легко перенесу отмену контракта. Но вы все же подумайте на досуге, кто знает, какие сокровенные желания найдутся. – Я по-доброму подмигнул все более бледнеющему офицеру.
Вот сейчас его уже с индусом не перепутаешь – вылитый эскимос, к тому же ни разу не загоравший.
– Впрочем, господин Мушду, я все же открою эту дверь. Примите это как искренний намек на наше дальнейшее весьма плодотворное сотрудничество.
Взгляд мой стал как у питона в тот момент, когда он собирается распахнуть пасть перед загипнотизированным кроликом. На деле я не собирался запугивать суеверного офицера сверх всякой меры, просто не было сил смотреть, как издеваются над честным замком. Если все взломщики здесь такие, без работы я точно не останусь.
Прикасаться лишний раз к здешнему грязному железу не хотелось, и я попросил солдата:
– Проверните, пожалуйста, замок до отказа влево. Я сказал влево, а не вправо. Вот так уже лучше.
– Но она все равно закрыта, – проблеял криворукий неудачник.
– Разумеется, – кивнул я. – Здесь ведь две системы защиты: замок, который вы столь долго истязали ключом, и встроенный засов.
