— Позвольте представиться, — чинно заговорил незнакомец, — меня зовут Эвон Барретт.
— Лана Свон, — руку мою он так и не выпустил из своей горячей ладони.
По моей коже поползли мурашки, когда его большой палец начал выписывать по моей руке знаки бесконечности. В закрытом пространстве это было чересчур интимно. И я поспешила выдернуть свою ладонь из его руки. Похоже, этим действием привела в немалое замешательство своего нового знакомого. Маску с лица я так и не сняла.
Как только открылась дверь, быстрым шагом покинула узкое пространство лифта. Мне нужно было срочно выйти на воздух. Удушливый запах одеколона Эвона перекрывал дыхание. Кажется, у меня началась аллергическая реакция на какой-то из компонентов, входящий в состав одеколона. Чёрт! Я уже давненько не ощущала себя так плохо. Голова кружилась, в глазах мелькали мошки. Ноги мои подогнулись, и я начала падать. Чьи-то сильные руки подхватили меня и вынесли на свежий живительный воздух.
— Вы как? Вам уже лучше?
Проморгавшись, всмотрелась в лицо парня. Он не был мне знаком.
— Да, спасибо. Мне уже лучше. Душное помещение, сильные запахи.
— Вы беременны? — с беспокойством спросил коротко подстриженный темноволосый незнакомец.
— А? Что? О чём вы? У меня секса не было уже как полгода, — зачем-то сообщила мужчине. — Если только ветром надуло, — потянулась к подолу платья, которое бесстыдно задралось.
— Вы без белья, — сообщил мне незнакомец, даже не пытаясь мне помочь натянуть платье ниже талии.
— А вы попробуйте подобрать к этому безобразию что-то из белья, чтобы оно не топорщилось, — во мне вскипала злость.
Мужчина с любопытством смотрел на мои телодвижения. И пристально рассматривал тщательно выбритый лобок.
— Я не ношу платья, — был его ответ.
— Рада за вас. А мне приходится их носить, хоть и предпочитаю по большей части носить пижамы. Может, хватит уже пялиться на то, что ниже моего пояса? И поставьте меня на ноги. Я, знаете ли, не желаю попадать в таблоиды жёлтой прессы.
— Вы знаменитость? — незнакомец перевёл взгляд на моё лицо.
Он всё-таки решил прикрыть мои срамные места от посторонних глаз. И тут до меня дошло, что я не слышу городских звуков. И вокруг слишком темно. Нет фонарей, нет неоновых огней. Громко сглотнула вмиг образовавшуюся во рту вязкую слюну. Очевидно, я сплю, такого быть просто не может. Я только что была в центре города. В ушах зашумело и, отключаясь, услышала:
— Какие же вы стрессово неустойчивые, людишки.
4. Глава 4.
Меня разбудил громкий стук в дверь и надрывное пиликанье звонка входной двери. С трудом разлепила веки и тут же зажмурилась. В дверь уже не стучали, её срезали с петель. Услышала характерный разрезающий металл звук. Но сделать ничего не могла. Руки были тяжёлыми, как и голова. Я как бы присутствовала в теле, но слишком эфемерно. Не могла пошевелить конечностями. Затрудненное дыхание, опухшие веки и язык. У меня явно на что-то была аллергическая реакция. Но вот на что?
В моём детстве уже происходила такая реакция организма. Мне выписывали препараты, блокирующие аллергию. Много лет всё было прекрасно, и я перестала принимать таблетки. И вот оно опять произошло. Ненавижу узкие пространства и красивых мужиков с их жутким запахом одеколона. Попыталась вспомнить, как я добралась до дома, но так этого сделать и не смогла. С каждой минутой мне становилось всё хуже.
А потом в квартиру влетел мой персональный ураган в лице моей подруги Сары. И всё завертелось. Спасатели, медики, реанимация, палата с унылыми белыми стенами. Открыв глаза, простонала:
