Если понадобится, самолично выслежу того безумца и заставлю его сдаться в руки правосудия.
Дело за малым — выбраться на свободу.
Совсем свечерело, когда в мою камеру вошел типичный следователь правосудия. Типичный, потому что у него на бледном лице практически было написано жирными буквами: «Ненавижу свою работу».
Ну и кислая физиономия!
— Итак, представьтесь, — процедил он, а затем, как записал моё имя, сказал чуть мягче: — В наших интересах как можно скорее выяснить, откуда вам стал известен маршрут поездки императора. Надеюсь на вашу откровенность, леди Виктория. Она может стоить вам жизни.
М-м-м, хорошее начало.
— Мне не был известен маршрут, — ответила я.
— Да-да, разумеется. К этому мы ещё вернемся. Итак, опишите ваш вчерашний день в мельчайших подробностях.
— Мы с семейным возницей выехали из Ортелла примерно в половине седьмого утра.
— Ортелл — это город в семидесяти милях к северу от столицы, не так ли? — перебил следователь, будто проверял моё знание географии.
— Да. Мы останавливались дважды и прибыли в Иллиду к семнадцати часам.
— Ровно в семнадцать часов? — вновь перебил следователь.
— Да.
— Уверены?
— Кажется… или нет… около того… — черт, я сама начала путаться.
— Да вы не волнуйтесь, леди Виктория. Продолжайте.
Он улыбнулся, обнажив ровные белоснежные зубы, больше похожие на клыки дикого зверя. Меня охватила дрожь, и легкая паника переросла в тяжелую.
Каждое моё слово уточнялось и фиксировалось. А почему мы остановились на том постоялом дворе, а не на этом? А почему не отужинали в ресторане у озера, а предпочли местный трактир? А почему не осмотрелись сразу же по приезду? А почему у меня заболела голова? А почему не было снадобий?
Да откуда я знаю!!!
— Итак, — как же следователь любил это «итак», всякий раз произнося его с особой интонацией, смакуя. — Из всего выходит, что череда случайных событий привела вас к императорскому экипажу, под который вы кинулись... зачем?
Ну, про желание убиться говорить не стоит.
— В надежде на помощь, — почти не соврала. — Кроме того, место ночлега находилось невдалеке, и я уже не соображала, куда бегу.
— Вы сказали, что заблудились. Так откуда же вы знали, где конкретно находится ваш постоялый двор?
— А почему император проезжал мимо того самого постоялого двора, куда я бежала? — не выдержав, сорвалась я, но тут же одернула себя. — Я говорю, что всё это нелепое совпадение. В моих планах не было ничего предосудительного.
— Например? Чего именно предосудительного не было в ваших планах? — заинтересовался следователь.
— НИЧЕГО!
Он кивнул, а затем долго пересматривал записи, выводя меня из себя. Чувствовалась нарочитость действия. Тянет время, заставляет понервничать и сказануть чего-нибудь лишнего.
— Итак, этот выдуманный убийца…
— С чего вы взяли, что он убийца? — уточнила, разглаживая насмерть измятую юбку. — Я упоминала только о том, что он говорил странные вещи.
— Между тем, намеки очевидны. Кровавый ковер, черви, которые кого-то пожирают. Вы были знакомы с этим человеком ранее?
Да он смеется!
Я подавила стон отчаяния.
— Нет. Иначе бы не бежала от него.
— Уверены? Кто сможет подтвердить ваши слова? Мне кажется, вы могли быть знакомы.
— Слушайте, вы издеваетесь?! — я сорвалась, измученная допросом, голодом и отчаянием. — Я не собираюсь дальше вести диалог. Предоставьте мне судебного защитника.
— Нет, это ты послушай, дрянь, — внезапно голос следователя потемнел, а передние зубы выступили натурально как клыки. — Таких, как ты, через меня прошло предостаточно. Все раскалывались, и ты расколешься. Вопрос только в том, сколько мне придется применить силы. Я хотел по-хорошему, но… — он принялся медленно, со вкусом закатывать рукава.
