– Понимаю, – ответил Уилл.
– Отлично! – одобрительно кивнул сэр Рэй и подошел к Тарантону, успокаивая. – Вот замечательно, щетки давайте сюда. Завтра сами тогда уж почистите Тарантона. А пока пусть он отдохнет с долгой дороги и поест – а жрет он много.
– А мы сегодня будем с вами фехтовать?
– Конечно! Тут уж не отвертитесь! – заулыбался капитан.
Вымотанный после этого невоспитанного коня Уильям вернулся к своей Серебрушке, погладил ее по морде. На это кобыла спокойно вздохнула и потянулась мягкими губами к руке, чтобы отыскать там лакомство.
– Нет у меня ничего для тебя, – приласкал ее Уильям. – Вот ты такая красавица: и проблем не доставляешь, и нрав хороший. И чего рыцари гонятся за этими злющими кусаками?
К нему подошла Йева, кутаясь в свой теплый плащ, поверх которого был накинут отцовский.
– Зря ты так, – шепнула она. – Не все такие, как Тарантон – многие имеют вполне спокойный нрав. Чтобы разозлить нашего Найхлиста, графского вороного, нужно постараться. Он только гнев отца чувствует хорошо, начинает пугаться, а так замечательный и покладистый. А Луниалас – это конь моего брата, – тоже очень спокоен.
Затем она спросила:
– Как тебе тренировки с сэром Рэем?
– Это… Знаешь, я всегда полагал, что махать мечом – это сродни рубке дерева топором, но в бою против сэра Рэя я чувствую себя скорее деревом… – и Уилл улыбнулся.
– Но тебе это все равно нравится, – Йева встала поближе.
– Наверное, да… Но мне кажется, мои удары все равно быстрее и сильнее.
– Естественно, не забывай, кем ты являешься. Ты должен быть сильнее и быстрее его на мечах, но сэр Рэй пока берет опытом, которого у тебя пока нет.
Йева провела по спине Серебрушки. Рука Уильяма, что лежала на теплом боку лошади, поднялась чуть выше и погладила маленькую ручку графской дочери. Та отчего-то грустно вздохнула и поглядела своими зелеными, цвета изумруда, глазами.
– Так ты виделся… с ней, Уилл? – их пальцы сплелись.
– Да, Вериателюшка приходила ко мне у Белой Бетси, а потом и у той реки, где была эта тварь. Спасла меня. Снова, – улыбнулся он сам себе. – Мне уже не по себе от того, что она печется о моей жизни.
– Любит тебя, – задумчиво сказала Йева. – А ты ее?
– Даже не знаю, как это назвать, – тоже погрузился в раздумья Уильям. – Она мне как сестра, как возлюбленная, и как лучший друг все вместе – и ни одно из перечисленного. Когда она рядом, то я спокоен, счастлив… кажется, будто все беды позади. Но когда ее нет поблизости, я хоть и тоскую, но понимаю, что у нее все хорошо, и на душе тотчас теплеет от этой мысли. Ты когда-нибудь чувствовала что-нибудь подобное?
– Возможно, – уклончиво ответила графская дочь. – Послушай, Уилл. Мне порой кажется, что она что-то сделала с тобой, отчего для тебя будет всегда существовать только она одна…
– Не знаю, Йева, – он продолжал поглаживать ее пальцы. – Она же не человек, а демоница.
– Я тоже не человек, – совсем тихонько шепнула девушка и вздрогнула.
Смутившись от этих слов, Уилл посмотрел на нее, на ее блестящие от слез глаза, но она тут же отвернулась и быстро убрала руку со спины Серебрушки под плащ.
– Йева, я тебя не понимаю…
– Да это не важно, уже, – она быстро заморгала, чтобы не разрыдаться у всех на виду. – Смотри, тебя зовет сэр Рэй!
И правда, рыцарь стоял с другой стороны лагеря, на ровной площадке, и махал мечом в воздухе, дабы привлечь внимание. Там же собрались и остальные, тренируясь друг с другом, пока повара готовили ужин.
