– Евгения, – протянула мне руку Васнецова.
– Артем, – кивнул я, прикоснувшись губами к ухоженной и приятно пахнущей какими-то незнакомыми мне цветами руке.
– Давно хотела с вами познакомиться, – улыбнулась мне Васнецова, – вы внезапно стали весьма популярны в нашей академии, Артем.
– Думаю, это весьма обманчивое впечатление, – парировал я.
– Не скажите, – весело взглянула она на меня, – поверьте, такого яркого начала карьеры в Московской академии я еще не встречала. А работаю я давно.
Давно? Ну, тут я если и удивился, то несильно. С целительницами всегда так. Определить их реальный возраст очень трудно. Похоже, стоявшей передо мной женщине лет пятьдесят. Но выглядела она даже моложе своей подчиненной Ветровой, которая была младше ее на два десятка лет.
– То есть вы застали то время, когда в академии учился барон Малюков? – осторожно спросил я.
– Застала, – подтвердила девушка, – перспективный мальчик был. Вон сейчас каким стал. Сколько апломба набрался. Я вообще с ним, понятное дело, мало общалась. Хотя несколько раз ездила на походы в разломы. Тогда я еще не была заведующей кафедрой и деканом – добавила она в ответ на мой недоуменный взгляд. Скромный парнишка. Старался все время с бароном Щебекиным быть. Под конец они очень сдружились. Помню, каким тот выглядел расстроенным, когда Малюков отправлялся в Петербургскую академию.
Мы невольно переглянулись с Венетовым. Тот еще больше помрачнел. И это явно не укрылось от всех.
– А что это вы, Егор, расстроены? – состояние Венетова от Евгении не укрылось.
– Все в порядке, Евгения Михайловна, – заверил тот.
– С бароном Малюковым неприятная ситуация вышла, – сразу слила своего товарища Жанна, заработав в свой адрес возмущенный взгляд Егора.
– Вот оно что, – рассмеялась Евгения, – не переживайте, Егор, Игорь – мудрый учитель. Ну если надо, я могу поговорить с ним, но думаю, зря вы переживаете. Барон Малюков никогда злопамятностью не отличался.
И вот именно после этих слов я заметил, что Венетов вроде слегка расслабился. Ну и слава богам.
Остаток вечера прошел, можно сказать, в спокойной и дружественной обстановке. Кстати, Назгулова так и не вернулась. Улыбающийся ректор сообщил всем, что Елена Сергеевна устала и ее отправили домой. Я же, вместе с окончательно успокоившимся Егором и Жанной, весь вечер медленно перемещался по периметру стола, выпивая то в одной, то в другой компании. Под конец все завершилось ответным тостом Малюкова, который задвинул что-то вроде – мол, он рад работать в таком престижном месте, и клянется не посрамить честь московской академии… и тому подобное.
Егор вроде окончательно успокоился. Они с Жанной уехали сразу после тоста Малюкова, а вот мне пришлось задержаться, так как ректор возжелал поговорить со мной и с новым заведующим кафедрой. Но видимо, понял, что вряд ли разговор получится, так как Игорь Сергеевич накидался, судя по всему, не меньше меня.
Я, несмотря на то, что спиртное ударило в голову, на ногах стоял нормально. Надо было вызывать такси, но неожиданно Виктория предложила остаться на ночь. Под предлогом, что я слегка пьян, а такси ехать долго… Гостевых комнат хватает и тому подобное. Причем все это, как я понял, с молчаливого согласия ректора. Вот же блин! Соблазнительно, черт тебя возьми, к тому же я неоднократно говорил, что мне Виктория нравилась.
Но я все же нашел силы отказаться, понимая, чем эта ночевка может для меня обернуться. Как бы меня ни соблазняли, пока влезать в подобные отношения, тем более молчаливо санкционированные ее отцом, я не хотел.
