Демы - страница 2

Всего лишь эффект скупого салонного освещения, только и всего, решил Иван Герасимович, но больше старался не встречаться с пациентом глазами.

– А кого увезли на реанимобиле? – спросил он.

– Моего коллегу, – ответил паренек и добавил: – Он упал.

Телефон наконец перестал звонить. В машине скорой помощи вновь стало тихо. Иван Герасимович покачал головой – не желаем, значит, рассказывать… Думает, что простому фельдшеру не ясно как день, что это укус никак не обыкновенного животного.

Может, тут приложил руку дем, пришло в голову Ивану Герасимовичу. Но демы обыкновенно не кусались, они ведь при всей необычности их внешности не были дикими животными. Скорее, это были люди с особенностями развития.

Иван Герасимович не делал для себя отличия между демами и людьми – лечить всех приходилось одинаково. Хотя некоторые его коллеги отказывались приезжать на вызовы к демутантам, аргументируя это тем, что не оканчивали ветеринарных курсов. Но то были в основном люди недалекие и узколобые. Иван Герасимович таких не любил и глубоко в душе порицал за столь явное непонимание основ биологии, эволюции видов и элементарную невоспитанность.

Он принялся бинтовать рану, методично оборачивая бинт слой за слоем вокруг предплечья пациента. Работа была монотонной, привычные руки сами собой накладывали повязку, и вскоре любопытство на лице Ивана Герасимовича сменилось выражением усталости.

– У диких животных бывает бешенство, я бы посоветовал съездить в травмпункт и сделать укол. Мы вас отвезем, – сказал он, когда дело было почти закончено. Сквозь бинт наконец перестали проступать красные пятна.

– Не надо, спасибо, – ответил пациент.

– Дело ваше, наше дело – предупредить.

Иван Герасимович не стал спорить. Даже хорошо, что не придется отвозить несговорчивого пациента в больницу. Может, удастся заехать на станцию, отдохнуть хоть часок вопреки неудачной примете, размечтался он.

– Почти готово. И все-таки я бы посоветовал сходить уколоться, – все же добавил Иван Герасимович для порядка. – Когда появятся симптомы, будет уже поздно, – он разорвал свободный хвост бинта пополам, пропустил завязки вокруг руки пациента и завязал аккуратный узел. – Вот и все.

Он залюбовался результатом своей работы. Как вдруг телефон вновь зазвонил.

– Неймется кому-то, – пробормотал Иван Герасимович, думая уже не о пациенте, а о чашке крепкого кофе, ждущей его на станции. Он с хлопком стянул с руки резиновую перчатку.

– Спасибо, – сказал пациент.

Он пошевелил пальцами, встал и попробовал открыть забинтованной рукой дверь автомобиля. На бледном лице проступила гримаса боли.

– Постарайтесь не напрягать руку, – посоветовал Иван Герасимович. – Хотя бы первое время.

Он собирал в сумку склянки с перекисью и йодом и, не отрываясь от дела, прижал плечом телефон к уху.

– Слушаю! Да, это я. Здесь… Э-э-э, кто? Да, сейчас позову. Кхм-кхм, уважаемый…

Иван Герасимович обернулся к пациенту – в салоне было пусто. Он выглянул в приоткрытую дверь. Паренек, к его удивлению, успел не только выйти наружу, но и почти дошел до кромки кладбища.

Иван Герасимович как был, без куртки, выпрыгнул в промозглую ночь и посеменил за удаляющейся фигурой.

– Постойте! Да стойте же! – крикнул он, сердясь, что ему пришлось пуститься вдогонку, как какой-то собачонке.

Крик спугнул с деревьев стаю ворон – птицы взметнулись в воздух и черными тенями пронеслись над крестами, оглашая небо сердитым карканьем.