Демы - страница 21

Вторым свидетелем был бритоголовый мужчина в черной форме с надписью «ОХРАНА». Его лицо было морщинистым, как пережеванная жвачка, хотя он еще не был стар. Именно он обнаружил пострадавшего уже в озверевшем виде.

– Девочка, сделай-ка кофейку. А мы пока пообщаемся, – сказал Титов первой свидетельнице.

Секретарша поднялась и вышла в приемную. Женька видела, как она засуетилась возле кофемашины через приоткрытую дверь. При ее росте это было не так-то просто. Чтобы достать посуду из серванта, девушке пришлось встать на колени и согнуться английской буквой зет.

– Как долго вы работаете на этой должности? – начал опрос Титов.

– Второй годок пошел, – отвечал охранник. – Только вы пообещайте, что не уволите. А иначе я говорить не буду, баста! Меня на эту должность племянник устроил, после судимости никуда не брали… А тут – место-то какое махровое. Золотое место! Нет, пока не пообещаете, ничего не скажу. Вот вам крест.

– Да кто тебя уволит, говори толком… А не то я лично позабочусь, чтобы тебя больше действительно нигде не взяли, – строго сказал Титов.

Женька, стараясь не приближаться к копытам и рогам быка, обходила кабинет по периметру. На полу не нашлось ни одной целой вещи: дорогие фирменные ручки были разломаны пополам и истекали чернилами, визитки и документы разорваны и смяты. Бык отлично потрудился.

На остове суконного стола чудом уцелела небольшая фотокарточка в рамке. Женька подняла ее, чтобы рассмотреть. Фотография была старинная, черно-белая, пожелтевшая по краям. На ней были запечатлены двое мужчин – человек и дем, оба одетые в военную форму. Человек с импозантными усами, плавно переходящими в бороду, был в шитом в талию мундире с нарядными эполетами. Дем с рогами, закрученными вокруг ушей крутыми кренделями – в кителе с застежкой на пять пуговиц. В углу стояла размашистая вихрастая подпись: «И в службу, и в дружбу. Николай».

В приемной загудел кофейный аппарат, разливающий кофе по чашкам. Титов продолжил допрос свидетеля.

– Когда вы заметили неладное? – слегка повысил голос старший следователь.

– Ночью, говорил же, в двенадцатом часу, – ответил охранник.

– Вечером все посетители покинули здание?

– Да, окромя Лихова.

– Вас не удивило, что вице-губернатор не ушел?

– Нет. Он частенько задерживался. Работал на совесть, да и вообще дельный был мужик, хоть и дем. Да, с рожей ему не подфартило. С рогами-то этими, вылитый сатана.

Из приемной вернулась секретарша, она поставила на диван поднос с кофейными чашками, сахарницей и молочником, да так и осталась стоять посреди комнаты, не зная, можно ли ей уйти.

– Когда вы зашли бык, то есть Лихов, был один? – спросил Титов, взяв одну из чашек. Он добавил две ложки сахара и налил сливки.

– Ясен пень.

Охранник одним глотком, даже не поморщившись, заглотил черный кофе и поставил чашку на поднос кверху донышком.

Женька, слушая вполуха, продолжала изучать окружающий хаос. Из мебели нетронутым оказался только высокий узкий шкаф с резными деревянными дверцами. Женька потянула за ручку – открыто. Внутри оказалось ничего интересного – там хранили воду в дорогих стеклянных бутылках с высоким горлышком. Как любезно было со стороны быка их не разбить, подумала Женька.

– Яков Ильич не пил воду из крана, даже чай на ней не разрешал заваривать, – подсказала секретарша. – Говорил, что у нее ржавый привку-ус, – и тихонько завыла. – Что же теперь без него бу-уде-ет…