День девятый - страница 22

– В институт! – твердо ответила она.

– Но я все равно потом стану военным. Офицером!

– Ну и станешь. Но сначала получи высшее образование, – пожала плечами и заговорила на другую тему.

Чуть не поссорившись с родителями, Саша подал документы в Бауманский институт и ездил к Соне не меньше двух раз в неделю, возвращаясь поздно вечером. Даже в июле, когда экзамены уже начались, все равно умудрялся приезжать в Ильинское, где Соня проводила время праздно, целыми днями гуляя в лесу и вокруг дач.

Экзамены Саша успешно сдал, его родители, которые в течение двух месяцев постоянно выговаривали сыну за долгие отлучки, успокоились и увезли его в деревню на Украину – на родину отца. Оттуда он писал Соне письма почти каждый день. Едва вернувшись в Москву, тут же отправился к ней и застал в привычном окружении. Она казалась отстраненной, и Саша почувствовал себя обманутым. Ведь он получал от нее письма – интересные и искренние!

Дома он выглядел таким расстроенным, что Сергей, который недавно женился, буквально прижал брата к стенке:

– Ну что ты опять повесил нос? Что не в порядке?

– Знаешь, – Саша помолчал. – Мне кажется, я ей не нужен.

– Ты ей не нужен! Обращай внимание на женщин! – Глаза Сергея смеялись. – Ты думаешь, за моей Иркой никто не ухлестывал? Ты мне скажи, тебе, лично тебе она нужна?

Саша ответил взглядом.

– Тогда вперед. И запомни. Если женщину нельзя уболтать, ее можно высидеть. Не слушай ее совсем. Не уходи, даже если будет гнать. Молчи и будь рядом. Если, конечно, ты любишь. Понял?

Он любил. И он понял.

– Вот то-о! – на отцовский манер завершил разговор Сергей.

Природа, открытая для бесконечного познания, призвана сохранять живущее и творить добро.

Стены пещеры пронизаны тончайшими капиллярами, и по ним струится невидимый ток, чтобы напитать собой русло источника.

Течение ручья слегка изменилось, оно стало более спокойным и почти незаметным в извивах размытого русла.

От горы к пещере, от пещеры к ручью. Это множество и единство, это вечное таинство жизни.

Задача пещеры слишком важна, чтобы помнить о собственной значимости. Она тратит так много сил, чтобы сберечь спасенного, что сама становится уязвимой.

Но, познавшая величие своей цели, пещера согласна с горой. Она умаляется и шепчет об этом ручью.

И вот его падающие струи рассыпаются до взвеси тумана и окутывают Путника. Это живая вода пещеры, вобравшая в себя все знания горы, пронизывает спасенного, не нарушая видимого забытья.

На стенах пещеры блики и тени.

Они, как и все вокруг, подчинены единому закону, но кажутся независимыми в своем танце.

Пещера священнодействует, знания доносятся бережно, так чтобы не поработить Путника и чтобы он, проснувшись, не впал в надменность от их обилия.

Ибо, как говорят мудрецы, гордость, происходящая от наук, хуже невежества.

Знания сердца не надмевают.

Пещера творит свою тайну.

Поиграть колодой карт – вот что любила Берта. Соня усаживалась рядом, запоминала значение комбинаций и потом гадала сама. Она раскладывала карты, но смотрела сквозь них, щурясь, пока изображения не сливались. И тогда вместо картинок нарисованных проступали совершенно другие, объемные, похожие на те, что Соне привиделись в детстве перед смертью соседки и с тех пор не забывались. Сначала от этого Соня немного робела, но потом поняла: ничего опасного нет, и уже спокойно разглядывала свои видения. После нескольких таких гаданий маминым подругам в доме возник настоящий ажиотаж, и Соню повели к психиатру. И вот ее снова чем-то поили, снова она ходила вялая и заторможенная. Теперь она гадала только в одиночестве, радуясь тому, что картинки, которые проступают сквозь карты и будто плавают в разведенном молоке, не блекнут от пилюль. Теперь Соня могла рассматривать сквозь расклад все, о чем думала, а чуть позже поняла: чтобы «увидеть сюжет», карты необязательны.