День мертвых - страница 13

С этими словами он прижался щекой к стеклу и через полминуты заснул. Этому его таланту Мардер страшно завидовал. Скелли мог спать в вертолете под обстрелом – Мардер не раз это видел, однажды даже во время ракетного удара. Он мог спать в болоте, на бетоне, а уж на мягкой кушетке ему будет удобнее некуда. Его сон казался неподдельным и глубоким, но если что-то потребует внимания Скелли, он вмиг проснется – собранный, готовый воспринимать информацию, действовать или отдавать приказы.

Мимо выезда на Ричмонд Мардер промчался с ветерком. Разумеется, у него и в мыслях не было доставлять Скелли в аэропорт; он собирался взять его в свой дом в Мексике. Ну да, навеки связаны.

Столько времени на федеральных автострадах Мардер не проводил с тех давних пор, как расстался с первой женой и проехал на мотоцикле от Нью-Йорка до са́мой Мексики – судьбоносная поездка. Сейчас он опять направлялся туда. Разница между автокемпером и «Харлеем» с «шовелхедовским» движком, на котором он путешествовал тогда, уложив все свои пожитки в пару сумок, – плата за зрелость с ее унылым накопительством. О былой легкости Мардер вспоминал с неизменной теплотой и хотел бы почувствовать ее вновь. Он мог бы купить и мотоцикл, но образ пожилого мужика на байке оскорблял его представления о вкусе – как восьмидесятилетняя старуха в мини-юбке.

Он поймал себя на том, что за рулем мысли льются вольным потоком. Само по себе путешествие – не более чем переходная фаза, поэтому водители на автострадах погружаются в планы на будущее или воспоминания о прошлом. Планы Мардера еще не настолько оформились, чтобы обстоятельно их обдумывать, не считая разве что вероятности внезапной смерти, а вот прошлое у него было богатое, основательное и лежало перед ним как на ладони. Покосившись на спящего спутника, Мардер обратился мыслями к тому далекому дню, когда впервые увидел Патрика Френсиса Скелли и положил начало этой связи, – он до сих пор не знал, фарс это или трагедия.

Мардер записался в ВВС сразу после окончания школы. К 1968-му ребята из рабочих районов Нью-Йорка, с которыми он дружил и которые не раз сиживали у его мамы на кухне, вернулись домой в гробах или калеками, и она не вынесла бы мысли о том, что ее единственный сын таскается где-то там по джунглям. Вообще-то Мардер был не против изнурительных походов: несмотря на впечатления его отца от Новой Гвинеи, очевидно, что таскаться по джунглям – это самое подходящее дело для истинных мужчин; кроме того, он любил читать, и немалую часть его чтения составляли истории о приключениях и смелых людях – Киплинг, Хемингуэй и всяческие их подражатели. Не говоря уже о военных фильмах. Антивоенное движение, бурлившее тогда в американских СМИ, казалось причудой высших классов, вроде гольфа или парусного спорта.

Дела в армии у него пошли хорошо с самого начала. Ему понадобилось всего несколько дней, чтобы понять: служба – это игра, примерно как бейсбол, и с реальной жизнью она не связана. Нужно принимать ее всерьез, но не близко к сердцу – сопротивляться системе так же нелепо, как и брюзжать, что в бейсболе всего три страйка. Еще он выяснил, что ВВС США пользуются репутацией самого изнеженного вида войск, так что сержанты из кожи вон лезли, чтобы казаться крутыми и жесткими, но вся эта крутизна была насквозь искусственной и не имела ничего общего с крутизной, скажем, морских пехотинцев.