Департамент некромантИИ - страница 8

^>[7] Провалился здесь употребляется и в прямом и переносном смысле. Технология свободного падения в последнее время была очень популярно. Лежа на таких кроватях человек буквально испытывал чувство свободного падения

Выйдя из метро на станции «Кутузовский проспект», Зеландий Новеевич поспешил через дорогу к своему дому и зашел в подъезд. Пешком поднялся на третий этаж, открыл дверь и вошел в прихожую. Из кухни вышла жена Галёна, вытирая руки белым вафельным полотенцем и, улыбаясь его приходу, спросила:

– Привет Зелуша, устал? Давай раздевайся, я тебя борщом накормлю, только сварила.

Это была пятая жена Ганнибалова, она была младше его на 20 лет, и он ее очень любил как, впрочем, и всех своих предыдущих жен. Еще 2 двери открылись, и в прихожую вышли его дети от этого брака, их было двое, впрочем детей от прошлых браков было тоже в каждом по двое и путем нехитрых подсчетов читатель уже подсчитал, что всего их было десять. Этих двоих он любил сейчас больше, чем других. Дочь и сын окликнули его в приветствии, но Зеландий не обратил внимания ни на кого, снял один ботинок и прошел в кабинет, рассеянно сказав «здравствуйте, коллеги» и громко хлопнув дверью. Если бы сейчас кто-то его спросил, зачем он собирается сделать то, что собирается, он бы сказал «потому, что я хочу быть хорошим отцом и проводить больше времени со своими детьми и женой», и он, конечно же, не понял бы всей иронии ситуации – он только что в очередной раз их проигнорировал. Они все грустно переглянулись и разошлись по своим делам и комнатам.

Зеландий снял шляпу с головы и бросил ее в угол комнаты. Ложбинка черепа весьма подходила к внутренней выпуклости любых шляп, поэтому он их и любил. Плащ он снимать не стал – как есть сел в рабочее кресло и включил терминал. Экран засветился бирюзовым – прямо под цвет глаз Зеландия. В ожидании загрузки он сунул руку во внутренний карман плаща и достал оттуда нечто, пульсирующее зловещим зеленым светом. Это нечто было ни чем иным как мнемо-чипом. Рука, в которой он держал чип, вдруг затряслась, но вторая рука тут же уняла эту трусливую дрожь, перехватив первую возле запястья.

– Ты сможешь! – сказал вслух Зеландий и решительным движением воткнул чип в порт терминала. Ядовито-зеленое пульсирующее свечение постепенно стало вытеснять бирюзовый свет терминала, и вскоре уже вся комната была залита этим зловещим ореолом. Но продолжалось это недолго, и спустя три минуты комната погрузилась во тьму, как, впрочем, и вся квартира.

Испуганные возгласы домашних вернули Ганнибалова в осознанное состояние, он произнес:

– Что сделано, то сделано! – выкрутил бирюзовое свечение глаз на максимум и испуская прерывающиеся от моргания лучи пошел на помощь к родным, громко успокаивая их на ходу:

– Спокойно, не двигайтесь! А то наставите себе шишек и синяков. Сейчас найду свечи.

В этот вечер у четы Ганнибаловых №5 был теплый борщ при свечах. Зеландий был счастлив отчаянным счастьем преступника, знающего, что рано или поздно его ждет наказание, и поэтому жаждущим насладиться этой жизнью сполна.

Где-то вне времени и пространства. Темнота была такой, как в глубокой пещере – сколько бы ни выжидать, глаз никогда не привыкнет. Но если в пещере человек мог бы полагаться на другие органы чувств, такие как осязание, слух, обоняние, то здесь не смог бы этого сделать и сошел бы с ума быстрее, чем задохнулся или лопнул от отсутствия внешнего давления воздуха.