– Твоё здоровье, Степаныч, – произнёс дед Витя и махом выпил.
Берестов пододвинул к себе табуретку, сел, выпил следом и тут же разлил ещё по одной.
– Эх, скучно мы живём, Степаныч, – вздохнул Ионов, поставив локоть на стол и подперев лицо ладонью.
– Отчего же скучно?
– Ну как отчего, осень, грязь, делать нечего, остаётся только телевизор смотреть и водку пить. А ведь ещё неизвестно, что из них вреднее.
– Так и езжал бы тогда в Москву, вместе с Ириной Николаевной.
– Нет, я большие города не люблю. Людей там слишком много, злые они там все и лощёные. Мне и здесь хорошо, только скучно. Летом-то в деревне красота, а вот осенью или зимой тоска смертная. Остаётся только пить, а мне теперь много нельзя, Ирина ругаться будет.
Берестов молча выпил. Ионов взглянул на него и тоже выпил.
– Слышал, Виктор Иванович, говорят, свет подорожает? – спросил Берестов, вытирая губы рукавом телогрейки.
– Не слышал. Но если так, то это плохо. Придётся за свет кучу денег платить. Зиму-то обещают холодную, а обогреватель, зараза, электричество жрёт как бешеный.
– А ты дровами топи.
– А где их взять-то?
– Так заказать можно и тебе привезут. Я вот две недели назад так и сделал. Дровишки привезли хорошие, берёзовые.
– Ну, ты и буржуй, Степаныч. Дрова-то денег стоят, а пенсия у меня небольшая. Впрочем, как и у тебя. Надо будет как-нибудь в лесок сходить, веточек нарубить-наломать, мало-мало, всё лучше, чем ничего. Или, может, банк ограбить, а Степаныч? Я бы тогда Ирине какой-нибудь подарок купил. Она же всё-таки женщина.
Берестов крепко задумался, собрав все морщины на лбу в одну кучу, а затем просиял:
– Есть идея!
– Какая ещё идея?
– Насчёт ограбления.
– Не, Коля, это я так, пошутил. Ну какой из меня грабитель? Тем более в банке чьи-то деньги лежат. А люди, может, их годами копили.
– Необязательно грабить банк.
– А что же тогда, библиотеку? Ирине Николаевне, конечно, понравится гора книг в доме, да и печь ими можно растопить в случае чего, но, с другой стороны, это кощунство.
– Не библиотеку, дом Хитрова, – произнёс Николай Степанович и тут же замолчал.
– Чего ты сейчас сказал? – поднял брови дед Витя.
– Дом Хитрова, – повторил тихо Берестов. – А что, там сейчас никто не живёт, покидал он его в спешке, наверняка там комнаты полны всяких дорогих вещей. А новые хозяева, когда приедут, ничего и не заметят, они же не знают, что там было.
– Нет, Степаныч, я на воровство не пойду, – тут же ответил Ионов. – Я, может, и не самый хороший человек, но не вор.
Берестов налил ещё по одной и заговорщицки произнёс:
– А никто и не говорит, что мы будем воровать. Мы просто заберём компенсацию.
– Какую компенсацию?
– Ну вот смотри, Иван Семёнович похитил твою женщину, так?
– Так, – кивнул Ионов.
– А ведь наказание он так и не понёс, так?
– Так.
– Вот мы его в своём роде накажем. Компенсацию, так сказать, взыщем.
Ионов почесал щёку, постучал указательным пальцем по кружке, затем взял её в руку и выпил содержимое.
– Так там же камеры во дворе, – тихо прошептал дед Витя, наклонившись над столом.
– Там два месяца никто не живёт, они наверняка ничего уже не пишут. Ну и мы на всякий случай маски наденем.
– А ты думаешь, там есть чего брать?
– Конечно! Не мог же адвокат в спешке всё разом увезти.
– Ты прав, ты прав, – выпрямившись и почесав подбородок, сказал Виктор Иванович. – Нет, деньги он, конечно, наверняка забрал, но вот вещи всякие дорогие там скорее всего остались.
