Я не помню, как появилась эта собачка у нас. Назвали её Шариком. Низкорослый кобелёк на коротких кривых ногах, с умной мордочкой, с куцым обрубком хвоста.,. За его умную уточненную маленькую мордочку, со стоячими ушками его позже стали называть Шаршель, на французский манер. Не известно какие породы участвовали в его появлении на свет, но одну можно породу определить точно, это такса. Длинное туловище и короткие косолапые ноги явно выражали это.
Шаршель вырос очень хитрой собачкой, умел под мылиться к каждому из нас, показывая свою преданность и готовность честно служить хозяевам. В юности своей лаял даже на воробьёв, залетавших во двор поклевать зёрнышек у кур.
–Знаешь, почему он лает? – спросил меня старший брат: – Он лает на чужих воробьёв, заметь, своих он не гоняет.
Как же Шаршель их узнаёт? – удивлялся я.
–На то он собака. – говорил брат. Была у Шарика Дурная привычка, остаток охотничьего инстинкта, давил куриц. Его за это наказывали, били по морде, задавленной им же курицей хлестали веником, и тряпкой, не помогало, Шарик науку не воспринимал. Всегда делал обиженный не понимающий взгляд и уходил с достоинством в свой угол двора. Весь вид его показывал, какие же мы глупые, он же для нас старается. Но, своей охотничьей страстью не попускался, упрямился.
–Опять задавил курицу. Вот наказание какое то, и что с ним делать душегубом? Стёпа ты его посади на цепь, какую ни будь. Спроси у дяди Васи. На время, купим, как привезут в сельмаг. Курицу закопай. Шарика я в бане закрыла. – Говорила мне мама, собираясь ранним утром на работу.
–Привяжи этого паразита хоть на проволоку, что ли. Вздохнув тяжело, мама ушла.
Выспавшись, я встал, вышел во двор, умылся из бочки, что стояла под водосточным лотком.
–Пливет, молду моешь? Из щели приоткрытой калитки торчала голова соседского мальчишки. Алёшка не выговаривал букву р, вместо её у него получалась буква л.
–А, Алёшка! Заходи, сейчас чай пить будем. – Пригласил я Алексея.
–Ой, это чиво? – Алёшка уставился на лежачею по середине двора, задавленную Шариком курицу. Глаза у него округлились и застыли в оцепенении.
–Это Шарик поохотился – сказал я, повернув его к крыльцу дома, и тихонько толкая в спину, пытался скорее завести в дом. Алёшка смотрел на валявшую курицу как загипнотизированный, и упирался ногами, выставленными в немного впереди. Наваливаясь спиной на мою руку.
–Курица мёртвая, а перьев кругом. Ой кровь! Шарик чо, охотничья собака?
–Алёха! Ты зачем пришёл? – Мой вопрос вывел его из оцепенения
–Ты чо? Чо ты забыл? –затараторил он, возмущаясь моему вопросу. Мальчишка забыл о курице в один миг. Алёшка заходился в негодовании на меня. –Что вчера говорил? Что! Не помнишь? Что дураком прикидываешься?
–Алёшка, успокойся. Всё я помню. Сейчас позавтракаем, курицу похороним и будем мастерить тебе корабль.
–С парусом надо. – начал успокаиваться Алёшка.
Алексею совсем не давно пошёл шестой год. Детский сад в деревне не работал, родители с утра до вечера находились на работе, а дети как Алёшка были предоставлены сами себе. Склонялись по деревни, в поисках занятие.
Позавтракав мы взяли лопату, положили курицу в ведро, чтобы удобно было нести, выпустили скулившего Шарика из бани, пошли за огород в лесок. Шарик виновато тащился за нами. В лесу пытаясь перелезть через свалившееся поперёк тропинки сухое дерево, отчаянно скрёб задними лапами об ствол преграды.
