– Почем абрикосы? – поинтересовалась девушка.
– Сколько дадите, – смущенно ответила Вера. – Мы – беженцы и нам каждая копейка дорога.
– Сколько им заплатить за оба пакета? – обратилась покупательница к мужу.
– Заплати двадцатку. Думаю, это вполне нормально.
Девушка достала из сумки кошелек и, вынув пятидесятирублевую купюру, протянула Вере.
– Ой, – невольно вскрикнула она и испуганно посмотрела на покупателей. – Люди добрые, у нас нет сдачи. Мы уже забыли, как выглядят деньги. – Голос Веры чуть дрожал. Она очень боялась упустить покупателей.
– Да ладно, – снисходительно усмехнулась девушка. – В следующий раз отдадите. – Она передала пакеты с абрикосами мужу. – Вот возьмите взамен своих пакетов наши. Сегодня все стоит денег.
– Этих пакетов на свалке пруд пруди, – подключилась к разговору стоявшая за соседним прилавком торговка помидорами. – Только до свалки далеко идти. – Она помолчала и добавила: – Бывает, попадется оптовый покупатель, а пакетов нет, вот и теряешь клиента. – Окинув взглядом мои рваные кроссовки, сказала Вере: – Женщина, у вашего ребенка обувь совсем износилась. Вон даже пальцы торчат. Так и пораниться можно.
– Я давно это знаю, – упавшим голосом ответила Вера. – Чтобы купить обувь, нужны деньги, а их у нас нет.
– А вы сходите на свалку, – почему-то шепотом предложила торговка. – Там найдешь обувь и для себя, и для сына.
– Это не сын, – грустно улыбнулась Вера. – Это мой брат.
– А сколько же тебе лет?
– Шестнадцать.
– Боже праведный, – всплеснула руками женщина. – Да что же это в последнее время жизнь с людьми делает?
– Тетенька, а как добраться до этой самой свалки? – поинтересовался я.
– Ну, это несложно, только далеко. Значит так, слушай внимательно. Вон видишь улицу? – показала она рукой. – Это улица Зеленая. Дойдешь до самого конца, там начнется проселочная дорога и указатель на станицу Новопавловскую. Иди по этой дороге и никуда не сворачивай. Придешь прямо на свалку. – Тут к торговке подошли покупатели, и она тут же забыла про беженцев.
В свою времянку мы вернулись быстро. Это благодаря одному прохожему, который показал нам короткий путь к дому через выгон. Уже открывая калитку, обратили внимание, что живем-то мы на улице Зеленой в самом ее конце.
– А может, чуток отдохнем и махнем на свалку, – предложила Вера.
– Пешком далеко, – возразил я. – Да и палец на ноге болит. Вот если на велосипеде, то согласен.
Примерно через час мы катили по пыльной проселочной дороге. Вера крутила педали, а я сидел сзади на багажнике. Долго ехали молча. Первой заговорила сестра.
– Хорошее дело велосипед, – задорно воскликнула она. – Какой никакой, а все-таки транспорт. Пешком мы бы еще и половину пути не прошли. У дорожного знака она свернула на узкую в ухабинах дорогу, и вскоре мы были на свалке. Взобравшись на кучу мусора, осмотрелись. Перед нами на сотни метров до самого леса расстилалось мусорное поле. Чуть поодаль виднелись палатки тех, кто здесь жил.
Ковыряясь в мусоре и переходя от кучи к куче, мы не заметили, как оказались вблизи палаток. Жилища представляли из себя жалкое зрелище. Одни из них были сделаны из кусков полиэтиленовой пленки, другие – из старых мешков и тряпок. Даже картонные коробки использовались для сооружения жилья. Сами обитатели свалки трудились где-то в середине этого «клондайка». Теперь стало ясно, почему мы ничего подходящего не находили. Все ценное уже было собрано.
