Вскоре он очутился в зоне работ, сбрасывая скорость и лавируя между оборудованием и паллетами с запасными частями. Майк остановил мотоцикл рядом со стоящими рядами бочками со смазкой, откинул подножку и заглушил мотор. Впереди виднелось желтое защитное ограждение, обозначавшее конец дорожного настила.
Сняв шлем, Майк повесил его на руль. Даже отсюда было видно, что возникла какая-то проблема. Когда горнопроходческая машина работает, воздух наполняют оглушительный визг и скрежет режущих головок, вгрызающихся в лунный базальт. А тут было практически тихо. Подняв взгляд, Майк принюхался. Не хватает характерного запаха сухой каменной пыли. Лента транспортера под потолком неподвижна. Что-то навернулось, и всерьез.
Поставив «БМВ» на подножку, Майк побежал вверх по первому лестничному маршу, на ходу стряхивая с поручня облупившуюся краску. Добравшись до площадки, прыжком перемахнул через цепь и спрыгнул на каменный пол тоннеля, в двух метрах ниже. Разогнув ноги, схватил с полки шлемофон и аварийный дыхательный прибор, а затем побежал вперед, вдоль тянущихся по стенам громадных силовых кабелей. Двое техников оторвали взгляды от планшетов, увидели его и встали, поспешно здороваясь. В ответ Майк лишь коротко кивнул им.
Ближе к голове тоннеля и режущей головке машины признаки проблемы стали более очевидны. Крики, насосы, то запускающиеся, то останавливающиеся, громкое шипение пневматики, сбрасывающей давление, десяток роботов-транспортеров, загруженных футеровочными блоками, но никуда не движущихся.
Майк добрался до передней части ГПМ, забрался наверх по выштампованным в корпусе ступеням и оттолкнул в сторону инженера. Тот тоже дернулся от неожиданности.
– Майк? Келли говорит…
Проигнорировав его, Майк двинулся дальше, в глубь машины. Трап шел внутри ГПМ уступами, сначала вправо, потом вверх, поверх гидроусилителей, а потом снова вниз, ниже уровня манипулятора футеровочного механизма. Машину создавали, чтобы она вгрызалась в твердые породы двадцать четыре часа в сутки, превращая электроэнергию в поток перемолотого камня, а об удобстве работающих здесь людей думали в лучшем случае во вторую очередь.
Наконец Майк добрался до конца трапа. Здесь шум насосов и систем охлаждения был слышен даже через шлемофон.
Келли, старший смены, склонился над монитором. Майк хлопнул его по плечу.
– Мы куда-то проломились? – крикнул он.
Келли обернулся к нему.
– Ага!
– Песок? Щебень?
Келли мотнул головой.
– Пустота! – крикнул он сквозь шум работающих механизмов.
– Что за хрень! Ультразвук не показывал никаких трещин…
Келли пожал плечами:
– Спроси что полегче!
Майк хотел еще что-то сказать, но передумал. По-любому, ГПМ сегодня уже работать не будет.
– Глуши ее!
Келли кивнул, повернулся и ткнул пальцем в экран. Электромоторы остановились, стук перепускных клапанов начал замедляться, зашипели гидроаккумуляторы, сбрасывая давление.
Майк снял шлемофон.
– Здесь не может быть другого тоннеля, мы же зарегистрировали этот сегмент.
Келли снова пожал плечами, радуясь, что можно свалить проблему на начальство.
– Будь я проклят, если знаю, босс.
Он показал на монитор.
– Мы сейчас туда камеру заводим, так что сам все увидишь.
Майк кивнул и шагнул к монитору. И тут у него зажужжал телефон. Странно, он настроил его пропускать только самые важные звонки. Черт. Что еще стряслось? Вынув телефон, он посмотрел на экран. Фурнье? Ему звонит? Майк скривился. И что нужно этому засранцу?
