Я прослеживаю за взглядом подруги, и моё сердце пропускает удар. В метрах пятидесяти от нас по линии берега, чуть дальше волейбольной сетки, расположились ребята из "другого лагеря". И среди них был... Руслан Климов. Вместе со своей загорающей на солнышке сестрой, рядом с которой и сидит Кристина, воодушевлённо о чём-то рассказывающая ей.
Нужно заметить, что всегда были наша компания и другие, те, кто по тем или иным причинам не смог наладить с нами контакт. Нет, конечно, далеко не вся школа хотела входить в наш круг, который в основном состоял из представителей футбольной команды и группы поддержки. Например, Лера по большей части была сама за себя и могла одинаково хорошо или плохо общаться с любым из нас. И многим вместе с ней не было дело до популярности. Но были и такие, как Кристина, и, возможно, как я... Впрочем, в моём случае всё зависело от сестры — там, где она, там и я. Так уж повелось ещё с наших детских лет. А вот Кристи всегда была готова душу продать за то, чтобы быть рядом с популярными ребятами. Такой уж она человек, и я ни в коем случае её не осуждаю. Особенно сейчас.
В общем, да, всегда были мы и другие. И похоже, теперь у многих других появился предводитель — Руслан. А может, и предводители, если брать в расчёт его сестру.
Я жму плечами и отворачиваюсь, чувствуя жар у щёк. Вчерашний вечер никах не выходит из головы. Я боюсь, что Руслан меня увидит и решит, что минута моего позора перед друзьями будет хорошей идеей. А может, это сделает его сестра, если он уже успел с ней поделиться новостями о любопытной соседке.
Господи, неловкость не самое приятное из чувств. А уж если оно перерастёт в унижение...
— А вот и твой парень, — с кислым выражением лица информирует меня Лера, когда мы с ней, по моей просьбе, отходим к скалам.
Гордей и пара ребят с ним идут со стороны парковки, и значит, что они только что прибыли. Гор замечает меня, но сначала идёт здороваться с остальными и только потом направляется ко мне, широко улыбаясь. Я осматриваю его загорелые руки и ноги, обвожу взглядом широкие плечи, наблюдаю, как ветер треплет его светлые локоны, свободную футболку и штанины пляжных шорт. Голубые глаза блестят лукавством. Всё тот же Гордей — самый популярный мальчик в школе, который хорошо об этом осведомлён. И пусть школьные годы остались позади.
— Пошла-ка я искупаюсь, — закатывая глаза, сообщает Лера и, ровняясь с Гордеем, вяло взмахивает ему рукой.
Тот усмехается, а через несколько шагов заключает меня в крепкие объятия, отрывая мои ноги от песка. Я обхватываю его руками за шею, только потому что боюсь упасть. Мы словно бы и не расставались, словно я видела его ещё вчера и не успела соскучиться. Наверное, поэтому его слишком настойчивый поцелуй, когда он возвращает мои ноги на песок, меня смущает. Меня в принципе всегда смущали его поцелуи и прочее. Особенно на людях.
— Гор... — сконфуженно шепчу я ему в губы, пытаясь аккуратно отстраниться.
— Извини, малыш, — перехватывает он меня за плечи, но сражу же касается одной рукой моей щеки: — Всё такая же... Скучала по мне, детка?
Подыскивая ответ, я отвожу глаза в сторону, и снова сердце запинается, а душа уходит в пятки.
Опираясь плечом на столбик от волейбольной сетки и скрестив руки на груди, прямо мне в глаза смотрит Руслан Климов. Ещё одно мгновение, он переводит взгляд в сторону моря и, улыбнувшись свои мыслям, отталкивается от столбика, чтобы вернуться к сестре и остальным.
