Нормально, в принципе. Учитывая, что в моей команде Шатер и компания, удивительно, зачем им вообще вратарь. Они же никого не подпускают на свою половину поля.
- У них Ершов, - Шатер показывает подбородком на невысокого, но очень юркого парнишку-третьекурсника, - он в сборной страны. Два гола уже нам влепил.
А, ну понятно…
Как это я так? Вот что значит, обращать внимание на бабские ахи и охи и не следить за игрой.
Киваю, встаю.
- Шатер, ты еще мельче не мог вратаря найти? - тут же начинают ржать ребята из другой команды, - его же мячом снесет!
Что характерно, компания самого Шатра молчит, поглядывает на него, конечно, вопросительно, но возражений нет. Костян скалит зубы весело, подмигивает сидящим на трибунах девчонкам, среди которых я замечаю и светлую голову Лолы. Мы с утра не виделись, как-то разминулись, и теперь она восторженно пищит и машет мне. Я тоже усмехаюсь и подмигиваю. Образ, мать его. Соблюдение статуса.
Затем начинается игра, и как-то резко становится не до перемигиваний и поддержания необходимого образа.
Ершов словно сперматозоид: быстрый, юркий и хрен остановишь. Остальные ребята из его команды сосредоточены только на том, чтоб дать ему возможность оказаться вблизи ворот, кидаются под ноги, нарушают правила, из-за чего на поле стоит дикий матерный ор, и пару раз уже даже драки начинались.
Я в своем углу нифига не скучаю, потому что Ершов, мать его, прорывается ко мне регулярно. Вот только не удается ему забить. Потому что что?
Правильно!
Основы футбола по-дворовому. У меня выносливость и прыгучесть всегда были на высоком уровне, тренер хвалил… Выделял.
Пригодилось мне это все по жизни. В самых трудных ситуациях.
И сейчас пригождается.
Потому что летаю я по воротам, как зайка-попрыгайка ( опять же, определение тренера, земля ему пухом). И мяч ловлю из таких положений, какие вообще кажутся безнадежными.
На трибунах оживление, народу все больше, даже те, кто играли параллельно на соседнем небольшом поле в баскетбол, угомонились и сели смотреть на битву титанов.
Я чувствую себя настолько в своей тарелке, что на время даже забываю, кто я и где я.
Ору, прыгаю, ругаюсь громко и матерно, отвечаю на обжималки и рукопожатия ребят из своей команды после каждого словленного мяча.
Солнце поднимается все выше, становится просто адски жарко, майка под олимпийкой и толстовкой насквозь мокрая, волосы мои мокрые, рожа красная, глаза бешеные.
Красотища!
Пока играем, я этого особо не чувствую, некогда.
Но вот игра завершается, с нашим счетом, потому что кроме Ершова у той команды звезд не нашлось, и
Шатер с компанией в итоге наваляли аж пять мячей разницы под восторженный рев трибун.
Когда все прекращается, все поздравлялки, обжималки, и так далее, парни топают в душ.
А я, наконец, ощущаю, насколько у меня все мокрое. Везде буквально.
Только верхняя одежда еще держится, карго непромокаемые, но дышащие, пятен нет, олимпийка просто не успела пропотеть насквозь. Но все это дело не за горами, если ничего не предприму.
Свалить с занятий – тоже не вариант. Мероприятие, из-за которого нас всех две пары мариновали на поле, отчетное, по его итогам буду раздаваться задания, а, значит, необходимо там появиться.
Я напоследок устало даю пять восхищенному Костяну, выслушиваю в очередной раз, какой я красавчик и крутой вратарь, и топаю к своему рюкзаку.
