– Да, конечно, в моей памяти она жива… Ей было девяносто четыре года. Она была для нас связующим звеном с нашими предками.
На глазах Сары показались слезы. Борис обнял её, пытаясь успокоить.
– Не плачь. Надо молиться за неё. Она прожила достойную жизнь. Дай бог всем так…
– Перед смертью, – продолжала Сара, словно не слыша его, – все собрались вокруг неё. Я села рядом и взяла её руку в свои. Не могла удержать слез, расплакалась… Бабушка посмотрела на меня и сказала: «Будь всегда мужественной, и пусть всемогущий Аллах благословит тебя». Потом она слабым голосом сказала свои последние слова: «Будьте дружными и сохраняйте нашу семью». Вот эти слова – «сохраняйте семью» – запомнились мне навсегда. Её смерть была первой несправедливостью, с которой я столкнулась в жизни.
– Какие у тебя холодные руки, Сара! – Борис сжал её ладони.
– Просто засмотрелась на дождь и вспомнила ее…
Он взял её на руки.
– Одевайся, поехали.
– Куда?
– Просто хочу прокатиться с тобой по Москве. Позавтракаем где-нибудь? – Он уже стоял перед шкафом, решая, что надеть.
Сара подошла к нему и положила голову на плечо. Он провел ладонью по ее щеке, вытирая влажные следы слез.
– Куда ты намерен ехать? На улице холодно и дождь… – голос ее был уже тих и спокоен.
– Когда ты рядом, я не чувствую холода, – Борис поцеловал Сару.
– Поехали, по дороге решим, что делать. И, раз твоя бабушка говорила, что надо молиться, когда идет дождь, мы так и сделаем: будем молиться, держа друг друга за руки.
– И что же мы будем просить у Него?
– Счастливое будущее для нас…
– Нет никакого счастливого будущего. Счастливым может быть только настоящее, и только оно.
Сара тоже начала одеваться.
– Ты просто великолепна! – восхитился он ее синему платью.
Через десять минут они уже сидели в машине. Борис завёл двигатель.
– Надо чуть подождать, три минуты достаточно, чтобы двигатель прогрелся.
– Мой папа вообще не греет мотор, завёл и поехал.
– Какая машина у твоего папы? – он посмотрел на неё.
– Я в них не разбираюсь особо… Сейчас… – она открыла свою коричневую сумку Hermes и достала iPhone. – Я сейчас тебе фото покажу. Вот!
– Это «тойота ленд крузер». Отличная машина, можно сказать, вечная, – он покачал головой в знак одобрения.
– Ну ладно. Поехали. Пристегни ремни. Моя главная забота – доставить тебя целой и невредимой.
– Проголодалась? – хриплый голос Бориса словно ожил.
– Ужасно, – ответила Сара, улыбаясь.
– Сейчас закажем еду, – он нетерпеливо потер руки, – ты что хочешь?
– Чай с чабрецом…
– Я имею в виду – что будем есть?
– Азербайджанский кю-кю.
Они сидели у большого стеклянного окна на втором этаже круглосуточного кафе Fresh, которое стояло прямо на Садовом кольце, рядом с министерством иностранных дел. Борис оглянулся вокруг в поисках официанта.
– Похоже, мы с тобой тут одни, – улыбнулся он, наклоняясь к ней.
– Ты знаешь, я очень рада, что мы с тобой тут одни, – она хихикнула.
– Извините, – молодой парень лет двадцати трёх быстро подошел к ним и положил меню на стол, – простите за задержку.
У него была несоразмерно длинная, словно вытянутая голова, которой он будто виновато покачивал.
– Принесите нам чай с чабрецом и, если есть, кю-кю азербайджанский, – сказал Борис, посмотрев на его бейджик, и добавил: – Аслан.
– Чай с чабрецом есть, а кю-кю, к сожалению, нет. Может, что-нибудь другое закажете?
– Ладно. Оставьте нам меню и принесите чай, – Борис взял меню и передал Саре.
