По мере того как я говорила, Алекс мрачнел всё больше, а его взгляд из-под нахмуренных бровей становился всё жёстче. Он так сильно сжал стакан в руке, что тумблер в любой момент грозился превратиться в горку стеклянных крошек.
— Достаточно, — твёрдо сказал Ричард, прерывая нашу битву взглядов.
Я решила, что на сегодня с меня хватит и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, пошла в свою комнату, на ходу бросив:
— Приятного аппетита сильным и независимым.
3. Глава 2.
Пять лет назад. Клиника LesAlpes. Швейцария.
Я сидела на большой террасе, подперев рукой щеку, и задумчиво вертела в руках зелёное яблоко, скользя пустым взглядом по заснеженным вершинам гор. Я уже была когда-то здесь. В этих горах. Несколько лет назад. Сколько точно сложно вспомнить. Наверное, эти разноцветные таблетки замедляли работу головного мозга. Я давно это подозревала. Все две недели, что находилась здесь не по своей воле.
Первые дни были самыми страшными. Я натурально сходила с ума и постоянно думала, что умру раньше, чем стрелка часов отсчитает свои очередные шестьдесят секунд. На второй неделе появились небольшие проблески вменяемости. Детоксикация организма и антидепрессанты сделали своё дело. Боль была не такой сильной, а местами, впав в полную апатию, я оставалась безразличной ко всему окружающему миру, чувствуя лишь вселенскую усталость.
Меня ничего не интересовало, а взгляд чаще всего оставался равнодушно безликим даже к окружающей меня с любого ракурса живописнейшей природе. И именно таким взглядом я наградила появившийся передо мной поднос с едой. Запечённая курица с овощным салатом и стакан свежевыжатого апельсинового сока с торчащей из него гламурно-розовой трубочкой.
— Ты мало ешь, — прозвучал приятный мужской голос, и мне пришлось поднять голову.
Передо мной стоял молодой парень приблизительно моего возраста в простой белой футболке и синих шортах. У него было худое телосложение и заметно осунувшееся лицо, будто он резко потерял в весе. Но его взъерошенные светлые волосы, местами выгоревшие на солнце, и лёгкий прищур глаз от палящего солнца делали его образ по-мальчишески милым. А когда на моё пристальное рассматривание он отреагировал широкой улыбкой, показывая очаровательные ямочки на щеках, я приняла окончательное решение о его привлекательности.
Никак не смутившись моего молчания, он спокойно сел напротив и, подперев подбородок рукой, внимательно посмотрел мне в глаза.
— Тебе нужно хорошо питаться, чтобы поправиться.
Ну вот. Плюс один в копилку тех, кто хотел бы меня вылечить.
— Считаешь, я больна? — не отрывая глаз от его лица, я положила надоевшее мне яблоко на стол.
— А ты так не считаешь? — вопросом на вопрос ответил он, забирая моё яблоко со стола и подкидывая вверх, чтобы затем ловко перехватить его другой рукой.
Я проследила за полётом.
— Нет, — процедила я сквозь зубы, ожидая очередную лекцию о стадии отрицания. Как оказалось, вокруг одни психологи с красными дипломами и степенями магистра, чётко знающие меня лучше, чем я сама.
— Ну, нет, так нет, — легко пожал он плечами и, перестав подкидывать, вонзил зубы в плотную мякоть.
Вот как. Хорошо, ты меня удивил.
— А ты болен?
— А ты как думаешь?
— А ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос?
— Нет.
— Что нет? Не болен или не всегда?
— Не всегда.
— Чёрт, похоже, ты всё-таки болен, — раздражалась я от бесполезного диалога, пока он, улыбаясь, хрустел уже ненавистным мне яблоком.
