Я быстро разобрался в этой системе: здесь либо ты, либо тебя. Не было времени раздумывать над смыслом существования, над тем, кто ты есть. Нужно было как-то выживать. Улицы превратили меня в жестокого человека. Я не могу вспомнить, как я попал в банду «Халле». Именно так они себя называли. Сейчас я вспоминаю и думаю, как они меня вообще не убили, когда впервые увидели в одной набедренной повязке. Я был как белый лист – пиши, что хочешь. И каждый не стеснялся вбивать в мою голову уличные принципы.
***
Дневник Оскара захватил мои мысли полностью. Я даже не заметил, что в каюте уже темно и что мой сосед рассказывает мне какие-то истории. Мне была неинтересна эта реальность. Я хотел вернуться к рассказам маленького мальчика.
– Ну вот, ты понимаешь теперь, какая она зараза? – всхлипнул Оливер.
– Кто? – испуганно спросил я.
– Ну, жена моя, Лиза. Я ж тебе какой час рассказываю. Ай… – обиженно махнул он рукой и лег на кровать.
«Видимо, я пропустил что-то очень важное. Крик души, не иначе. Пойду-ка я лучше на палубу. Там и дочитаю», – подумал я и поспешил выйти вон.
Корабль уже спал. Периодически я видел только какого-то матроса. Сегодня, видимо, его день службы. Сейчас мне не хотелось забиваться в угол. Я стоял и смотрел то на небо, то на воду, то на все вокруг. За последнее время мысли в моей голове менялись с такой скоростью, что я уже устал даже думать. Неожиданно мой покой прервал какой-то женский голос. Я даже от испуга пошатнулся.
– Не бойтесь, я просто тоже хочу посмотреть на воду. У вас есть сигара?
Рядом со мной стояла хрупкая рыжеволосая девушка. Она была одета в изысканное атласное платье. Ее шею покрывало объемное украшение. Но большее впечатление на меня произвели ее руки, совсем тоненькие и маленькие пальчики.
– Нет, сигары у меня нет, – помолчав еще пару секунд, я ответил.
– Ничего у вас нет. А жаль, – жалобно произнесла она.
По ее наклоненному торсу и гуляющим глазам сразу было видно, что дама перебрала с алкоголем.
– Я думаю, вечер у вас выдался и так отличным. В таких случаях хорошо помогает только постель.
– Это вы сейчас на себя намекаете? – подозрительно спросила она.
– Я не привык на что-то намекать. Я всего лишь простой художник.
Мне стало как-то не по себе, и я поспешил удалиться.
«Да, вчера только ты похоронил друга, а сегодня уже кадришь девушку, молодец», – злился я сам на себя.
Но рыжая дамочка явно хотела продолжения диалога.
– Подождите, вы художник?
Ну вот, я же говорил, что это слово производит на дам какое-то особое впечатление.
– Да. А что такое?
– Нарисуйте меня! – решительно потребовала она.
Я знаю, чем обычно заканчивались подобные мои работы. Но сейчас у меня не было ни сил, ни вдохновения.
– Нет, я не стану.
– Тогда мой муж вас заставит. Он и не такое может, – не успокаивалась она.
– Как бы объяснить… Я сейчас уже занят. У меня не будет времени на работу с вами.
– Я заплачу вам в три раза больше, чем вы брали раньше.
Такое предложение меня остановило. У меня были абсолютно пустые карманы. А ведь мне предстояло еще искать семью Оскара. Деваться некуда – нужно было соглашаться.
– Так что, по рукам?
Она выглядела такой хрупкой и женственной на фоне морского пейзажа, что я решил согласиться. Опять же, у меня не было уверенности, что мы когда-нибудь еще увидимся. Она же пьяна, может завтра и не вспомнит обо мне.
– Хорошо. Я остановился в каюте №15.
