– Десятый! – рявкнуло прямо в ухо. – Твои показатели, идиот, будут самыми худшими, если станешь отвлекаться на каждый кусок валяющегося мяса!
Астаахарский словно наткнулся на взгляд здоровяка, который никак не мог выбраться из щели между бетонными плитами. Глаза его словно говорили: «Топай дальше! Я сам справлюсь!» Но Фредди только щекой покривил и ухватил пострадавшего за пояс. Выдернул, помог откатиться на ровное место, и Шестой, даже не восстановивший дыхание, прохрипел:
– Накажут! Беги!
– Плевать… – ответил землянин с таким же надсадным хрипом. – «Единичка» только бодрости придаёт…
И в самом деле, в таких условиях ожог боли вдоль позвоночника взбадривал не хуже ведра холодной воды. Да и потом, затихающая боль никак бы не позволила просто лечь на землю или расслабиться сидя.
Как ни странно, наказания за остановку не последовало. А может, Эйро отвлёкся на других нерадивых, срывая голос на них, и позабыл про инцидент с явной остановкой? Но как бы там ни было, дальнейший путь Десятый проделал рядом с Шестым. А точнее говоря, это Шестой, нагнавший постепенно землянина, так и держался с ним рядом. Судя по взгляду, сам хотел отблагодарить за помощь таким же поступком.
Победителями на финише оказались совершенно неожиданно для всех, Девятый и Четвёртый. Если индус как-то выглядел поджаро и мускулисто, и его выносливость не вызывала сомнений, то один из самых молодых в десятке смотрелся моральным хлюпиком, да и в тестовом тоннеле он показал себя, судя по критике сержанта, чуть ли не хуже всех. Но если судить по результатам пройденной полосы, напрашивался простейший вывод: парнишка, похоже, «чистый» спортсмен. То есть двигаться, прыгать и бегать – это его стихия. А вот вида крови он наверняка боится. Да и пауки со змеями – ему вряд ли по зубам. Недаром прозвучало утверждение, что он сам побоится у себя на щеке комара прихлопнуть.
Единственное, что несколько омрачило Девятому радость победы, так это пятна разной жирности и сладости, расплывающиеся вокруг карманов. Несмотря на всю свою ловкость, он тоже не сохранил припасы, бережливо припрятанные во время обеда. А выкинуть на первых метрах дистанции попросту не сообразил.
Именно над этим фактом сошедший на землю сержант язвительно насмехался, когда линию финиша на полусогнутых ногах пересекали остальные воины десятка:
– Да тебе не в солдаты идти, а в интенданты! Целый обоз провианта на себе решил пронести! Никак товарищей хотел покормить на привале?..
– Так точно, господин сержант! – моментально вставил свой ответ Джаяппа, хотя наверняка понимал, что вопрос чисто риторический, издевательский. – Поддержка продуктами товарищей по оружию – залог и преддверие разгромной победы над врагом!
– Вона как! – подивился мучитель. – Да ты не только снабженцем хочешь у нас устроиться, но и штатным философом…
Он скорей утверждал, чем спрашивал, но и тут раздалось бойкое:
– Так точно, господин сержант! Готов служить философом и бить врага словом, которое страшнее, чем обычное оружие!
– М-да! – теперь уже Эйро озадачился всерьёз. – В самом деле, страшное оружие. Этак ты и меня переговоришь… – и тут же резко, с нажимом продолжил: – Поэтому! Отвечать отныне будешь только после конкретного разрешения говорить. И даже не смей пикать «Так точно!». Если понял, просто молчи и смотри на меня преданными глазами.
Стало понятно, что сержант не потерпит конкурента на поприще словоблудия. Тем более такого шустрого и скороговорчивого. Возле такого не порассуждаешь, вмиг засыплет спорными цитатами, древними высказываниями и замысловатыми банальностями.
