– То есть ваши фотопортреты её просто не устраивают с эстетической точки зрения?
– Вот именно. Хотя мне казалось, что очень даже ничего выгляжу.
Маруся тоже улыбнулась:
– Ваша нефотогеничность разрушила полностью мою версию.
– Вы меня подозревали в пропаже Лары? – поразилась Инна.
– Не огорчайтесь, я пыталась подозревать всех её родных и знакомых. Но, чувствую, что вы все не при чём.
Инна уже собралась уйти, но капитан Кудряшова её остановила:
– Подождите ещё секундочку. Я тут вспомнила один странный момент, который не позволяет снять подозрения с Михаила, – и Маруся рассказала про сообщение, оставленное на телефоне Михаилом о вопросе его жизни и смерти.
Инна шлёпнулась на стул и возмущённо воскликнула:
– Вот ведь сумасшедший химик! У Лары есть старинный, я бы даже сказала, очень старинный портси-гар с красивым вензелем. Тётушка считает, что он из чистого золота, так как передавался из поколе-ния в поколение уже несколько столетий. Им, конечно, никто по назначению не пользовался. А Миша с детства пытался выяснить его химический состав, вылив как-то на портсигар уксусную эссенцию. Сам обжёгся, стол испортил, а с портсигаром ничего не случилось. После этого Лара его куда-то спрятала, а наш химик-аспирант, значит, всё никак не успокоится.
И тут Маруся вспомнила, что Михаилу и Сергею Панкратова в завещании отписала по машине, а Ми-хаилу ещё значился и золотой портсигар. «А вдруг он знал про завещание? И если так одержим, то всего можно ждать».
– Инна, что вы знаете про завещание Ларисы Сергеевны?
Но увидев очень удивлённое лицо девушки, поняла, что она ничего не знает.
– И теперь, действительно, последний вопрос. А Михаил или Сергей часто навещали Ларису Сергеев-ну.
– Да что вы! Эти охламоны Лару видели в последний раз на её юбилее, то есть, почти год назад. Перезванивались иногда, но не более.
«Ага, а завещание было написано полгода назад, значит, ребята его не видели».
Распрощавшись с Климовой, решила быстро заскочить на работу и потом поехать домой. Ей надо было подготовиться к встрече (к свиданию?) с Антоном. В кабинете за столом сидел лейтенант Королёв, с энтузиазмом щёлкая по клавишам.
– Работаешь? – Маруся заглянула к нему в компьютер и увидела картинку азартной охоты на какое-то чудовище.
– Угу, – не отвлекаясь от интересного занятия, буркнул молодой человек.
– Слушай, завязывай. Вы нашли сиреневый джип?
– Представляешь, нашли. Только это был не джип, это Рено Сандеро Степвей.
– Что? Что это такое? – не поняла капитан.
– Эта новая модель реношки. Маруся, цвет, действительно, сиреневый, но шикарный. Я тоже такую хочу.
– Ну, а что хозяин машины говорит, вы как на него вышли?
– Мы опросили, наверное, полдома. Никто ничего не видел. Потом смотрю, во двор ещё машина въезжает, вот тут, действительно, огромнейший джип, натуральный танк. Как на таком по нашим дорогам можно ездить, поражаюсь.
– Володя! Не отвлекайся.
– Мы к водителю подошли, спросили про сиреневую машину, и мужика, буквально, прорвало. Видел, говорит, эту машину. Шофёр, мол, огромный бугай, а машина ярко-сиреневая. Стоит, кого-то ждёт. Наш мужик подошёл и спросил, не стыдно, мол, на таком цвете ездить? А тот рассмеялся, говорит, что работает таксистом, ему таксопарк даже «шашечки» не стал рисовать, потому что машину заказывают, в основном, женщины, просят именно его сиреневую машину. Нравится она заказчицам.
