– Любые сокровища за эту иглу! – рычащим голосом пообещал он. – Любые, Ваня!
Пальцы Ивана стали медленно гнуть иглу на глазах у ночного гостя. А тот уже разрастался в плечах, как это было в его пещере.
– Дай иглу, Ванька! – Кощей сделал шаг в их сторону. – Царем мира тебя сделаю!
– Это за моего прапрадеда – Константина Пожарского, – сказал учитель географии. – Сдохни, проклятый.
Он щелкнул – и в его пальцах осталось по два кусочка сломанной иглы.
– Не-ет! – успел низко и страстно выдохнуть монстр.
Рык Кощея превратился в хрип, глаза стали мертветь, он рухнул на колени, а потом повалился в сторону Ивана и головой почти что уперся в носы его башмаков.
– Вот так все просто? – брезгливо подбирая ноги, пробормотал Иван Тимофеев.
– А что, ниточку жизни ты перерезал, даже палить в него не пришлось, – объяснил Антон Антонович. – Ох, демоны! И с ними жизнь мерзкой кажется, а без них совсем жить грустно.
Труп Кощея скукоживался у них на глазах. Похрустывали косточки, щелкали, как затворы, суставы. Выпала борода и космы волос. Монстр медленно принимал облик библиотекаря Лютикова, а затем и от него ничего не осталось – только кожа да кости на полу в обрывках одежды и желтый столетний череп.
– Пора убирать эту падаль, и подальше, – сказал Крымов. – Никому не объяснишь, откуда она взялась. И возвращать домой пенсионера Федотова, а то он зажился в дорогой гостинице. Уверен, байке про ночного грабителя, который пришел за его Фаберже, он поверит.
7
На следующий день они сидели в саду Антона Антоновича Долгополова, но уже вчетвером. Два сорта наливки, варенье, булочки и баранки, яблоки, чай – все как положено.
– Иголка должна была на острове Буяне храниться, – рассуждал Долгополов, – как и тысячу лет назад. На веки вечные ее туда отправили! Но остров Буян, как известно, под воду ушел. С тех пор, как видно, Кощей и не знал, куда ее пристроить. А за этой иглой еще Пожарский охоту устроил, которому умирающая Елизавета-Василиса перед самой смертью открыла тайну ненавистного мужа. Так все и было, пока Кощей не запихнул свой секрет в стену дома купца Чувалова. И Чувалов, и Полозьев, второй хранитель иглы бессмертия, разбогатели благодаря подсказкам Кощея, за что жизнью поклялись хранить ее. Да и боялись они странного провидца купца Столовертова с окраины губернии, который одним взглядом мог испепелить. – Антон Антонович развел руками. – Ну а большевичков никто не смог предсказать, даже сам Кощей! Когда ворвались они в дом мироеда Столовертова, чтобы к стенке его поставить, то обнаружили мычащего косорожего дурачка из прислуги. Разрешили ему огород полоть и полы подметать.
– Но как он превратился в того, к кому стали приезжать за советом такие известные люди, как Сонька Золотая Ручка и Лев Троцкий? – спросила рыжая журналистка.
– Все очень просто, милая Кассандра, – ответил Долгополов. – Что ему стоило обрести новый облик? Новое имя? Создать вокруг себя легенду? Так, изменяя свою внешность, он и дожил до персоны библиотекаря Лютикова. А уж тайны, связанные с обогащением, игрой в карты, обманами любого сорта, ему открывались по демонической природе. Только привози время от времени рабов и рабынь – и бросай в его топку.
– Но плоть и кровь Кощея, – заметил Иван Трофимов. – Почему он не истек кровью, когда изменялся, не покрылся синяками, почему так быстро срастались его кости?
– Опять двадцать пять! – Антон Антонович прихлопнул ладонью по столу. – Физика вам из школьного учебника покоя не дает? – Хозяин дома взялся разливать золотистую облепиховую настойку по рюмкам. – Не примеряйте вы свои скромные человеческие возможности на монстра, демона, который жил тысячи лет! Это во-первых. А во-вторых, он был мертвецом. Его плоть и кровь существовали только благодаря магии. Черной магии! Которую вы сами и прервали, сломав иглу бессмертия. А вот как и почему появилась эта игла, мы никогда и не узнаем. Об этом даже сказки не рассказывают.
