– Если он действительно был наркоманом, то запись принимает иной смысл.
– То есть?
– Это арго такое. Марина – марихуана, Галя – героин, Катя – кокаин, Элла – экстази.
– Ого! Значит, – Сава сделал театральную паузу, но закончить ее не дал Женя:
– Мне навязали героин.
– Его посадили на иглу. – Торжественно подвела итог Фая.
– И случилось это незадолго до смертельной дозы. Иначе жена бы заметила, что он колется. Кажется, что-то нащупывается. Теперь определимся с дальнейшими действиями.
– В группе училось 14 парней. Мушкетеров откидываем, остается десяток. Кто-то из них и есть кардинал. Надо этого Свиридова прижать, как следует: пусть вспоминает, кому больше всего они нагадили. Под угрозой смерти он должен все вспомнить. – Сказал Сава, но Фая внесла коррективы:
– У мушкетеров не только серый кардинал был врагом, но и миледи.
– Миледи?
– Почему вы в расчет не берете девушек? В нас зла, пожалуй, больше, чем у мужиков.
Парни переглянулись и засмеялись. Фая флегматично переждала их приступ гомерического хохота, и продолжила:
– Только это должна быть состоятельная женщина. Не своими же руками она убивала. А киллер не дешево стоит. А потом, девушку ведь легче обидеть. Изнасиловать, например. Не каждый готов сознаться в этом. Даже под угрозой смерти.
В ее словах была логика, парни призадумались.
– Значит, так. Фая, ты поедешь в институт, поднимешь все архивы и узнаешь все адреса студентов этой группы. Ты, Сава, поедешь к Свиридову. Своей мощью, навалом, потоком слов прижмешь его к стенке. Да так, чтобы он исповедался во всех грехах. Напугай. Смерть все-таки страшнее, чем старые грешки.
– Хорошо.
– Ну, все, ребята, за работу.
Когда коллеги разъехались, он закрылся на ключ, подошел к книжному шкафу, вынул увесистый том сводов закона и нажал на кнопку, которая скрывалась в глубине полки. Шкаф медленно отъехал от стены, где показалась дверь в потаенную комнату. Здесь они организовали свой архив, где собирались все досье и дела, прошедшие через «ЛЕО». Он присел за стол, включил компьютер и начал оформлять новое дело. Когда он на ксероксе сделал копии карикатур, что-то заставило его заострить внимание. Он разложил их на столе и стал внимательно, используя метод изучения по квадратам, разглядывать их. Ничего особого не замечал, но шестое чувство шептало с упорством: «думай». И наконец, озарение пронзило его:
– Нестеренко. «На дне – истина». Утонул. Адрахманов на скачущей лошади. Скорость. Автокатастрофа. Карпухин – шпага – игла наркомана. Черт. Таких совпадений в жизни не бывает. Это же так очевидно. Преступление лежит на поверхности. А преступник еще и эстет. Знал их девизы, подогнал несчастные случаи под них. Так. – Сердце даже зашлось. – Что у тебя, Свиридов? «Excelsior». Черт, не мог выбрать что-нибудь русское?
Лужин нашел на полке нужную дискетку, вставил в компьютер и пальцы ловко пробежались по клавиатуре. Через мгновение на мониторе высветился перевод: «Выше».
– Что ж, Ваня Свиридов, смерть тебя ждет на высоте. Самолет, вряд ли, не террорист же он, в конце концов. А вот скинуть с высотного дома – это запросто.
Он довольно потер ладонями. А когда собирался покинуть офис, ввалился Сава.
– Ну? – нетерпеливо поинтересовался Женя.
– Вот. – Савелий положил на стол исписанные своим мелким почерком листы бумаги. – Я все же оказался прав. Если это и серия убийств, в чем я сильно сомневаюсь, то это мужчина.
