– Почему ты раньше ничего не сказала? – мягко спросил Леонид.
– Я боялась, – еще тише ответила девушка. – Он… он страшный. Однажды я случайно пролила чай на пол, который он только что помыл, и он так на меня посмотрел… – она передернула плечами. – А еще я видела у него… – она замялась.
– Что ты видела? – подбодрил ее Леонид.
– Татуировку на запястье. Когда он закатал рукав, чтобы помыть руки. Такой странный знак, как буква "А" с переплетенной "Р". И шрам на шее, как будто от ножа, – девушка показала рукой на свою шею.
Леонид обменялся взглядами с Аллой Петровной. Это была ценная информация. Татуировки и шрамы могли помочь идентифицировать Михаила, если он окажется не тем, за кого себя выдает.
– Спасибо, Лиза, – серьезно сказал Леонид. – Ты очень помогла. Но, пожалуйста, будь осторожна и не показывай Михаилу, что ты что-то знаешь.
Девушка кивнула и, получив разрешение от Аллы Петровны, поспешила уйти.
– У меня тоже есть новости, – сказала костюмерша, когда они остались вдвоем. – Я вспомнила кое-что важное о перчатке. Три года назад ее осматривал реставратор из Исторического музея. Он неделю возился с подкладкой, что-то там изучал. А потом внезапно отказался от дальнейшей работы. Сказал, что экспонат в отличном состоянии и не требует реставрации.
– Странно, – нахмурился Леонид. – Он не объяснил, почему изменил мнение?
– Нет, но… – Алла Петровна понизила голос. – После его визита перчатку переместили в новую витрину с усиленным стеклом по распоряжению директора. И еще, в этой перчатке всегда было что-то… необычное. Она тяжелее обычной кожаной перчатки. Я как-то заметила это, когда готовила реплику для сцены.
– Тяжелее? – Леонид заинтересовался. – Намного?
– Заметно, – кивнула Алла Петровна. – Как будто в подкладке что-то вшито. Я думала, может, каркас какой-то для сохранения формы, но теперь уже не уверена.
Эта информация заставила Леонида задуматься. Что, если ценность перчатки заключалась не в ее исторической значимости, а в чем-то спрятанном внутри? Что могло быть настолько ценным, чтобы рисковать и красть экспонат из театра?
Его размышления прервал звонок от Софии.
– Леонид! – возбужденный голос девушки звучал в трубке. – Я кое-что нашла! На записях с камер видно, как Михаил входит в музей с ведром и шваброй, а выходит через семь минут. Но самое интересное – на других записях видно, как он встречается с Сергеем у черного входа, и они что-то передают друг другу!
– Отлично, София! – Леонид почувствовал прилив воодушевления. – Сохрани эти записи, они могут стать решающими доказательствами.
– Уже сделано, – отрапортовала она. – И еще кое-что. Я пробила информацию о Давыдове. Он владелец компании «Артефакт Инвестментс», она занимается покупкой и продажей исторических ценностей. Но что интересно – в прошлом году его компанию проверяли на причастность к контрабанде драгоценностей. Дело закрыли за недостатком улик.
– Вот так поворот, – пробормотал Леонид. – Значит, наш меценат не так чист, как хочет казаться. Что насчет Михаила или Сергея? Есть что-нибудь о них?
– О Сергее пока ничего существенного, – ответила София. – А вот о Михаиле интересная деталь – его настоящая фамилия не Кравчук, а Станиславский. Михаил Станиславский, бывший каскадер и постановщик трюков. Был осужден три года назад за кражу со взломом, но вышел условно-досрочно. И знаешь, на чем специализировался? – она сделала драматическую паузу. – На кражах из музейных витрин.
