– Чай, кофе или что-нибудь покрепче? – поинтересовался он низким голосом с приятной хрипотцой.
– Просто водички, – попросила Зина, глядя в сторону нескольких пузатеньких бутылочек минералки, стоящих на столе.
– И мне, – присоседилась Ида.
– Стакан? – спросил Святослав.
– Без стакана можно?
– Пожалуйста, – ответил он и подал гостьям по бутылке воды, предварительно открутив пробки и метко, почти не целясь, одну за другой отправив их в мусорную корзину.
Девушки разместились на плетёном диванчике.
Юрик сидел на стуле, развалившись и вытянув ноги. В руке – банка с пивом, на носу – тёмные очки. В знак приветствия он только поднял вверх ладонь правой руки. А Леночка, листавшая журнал, отложила чтиво и, перегнувшись через столик, поцеловала Зиночку и Иду.
– Чему посвящён флешмоб? – спросила Леночка, с улыбкой разглядывая «белый флаг», который Ида аккуратно прислонила к стене.
– Сейчас узнаешь, – прошептала в ответ байкерша.
– Мы вам, наверное, помешали беседовать? – отпив воды, извиняющимся голосом произнесла Зинаида.
– Да как вам сказать… С моей точки зрения, вы появились в самый подходящий момент. Я ведь уже не знал, как отбиваться от предложения великого художника, – последние два слова он произнёс с явной иронией, – написать мой портрет. Говорит: «С места не сойду, пока не получу согласия!»
Юрий с недовольным выражением воспалённо-красных глаз посмотрел на шутника поверх очков.
– А я ему предлагаю со мной в карты сыграть. Говорю, давай партейку в штосс, как бывалоча на туманном Альбионе. Накажешь старика, и воля твоя – буду оставшийся месяц тебе позировать.
– Так вы давно знакомы? – встряла Ида.
– Да лет десять как пересекаемся по свету, – неопределённо ответил Синицын.
С этими словами он взял лежащую на столе колоду и, явно рисуясь перед девушками, пару раз небрежно сделал короткую «пружинку», пролистав карты.
«Интересно… Здесь Юрик ведёт себя совсем по-другому», – подумала Зина.
– Ух ты! Мне так нравится, когда всякие такие штучки с картами делать умеют! – восхитилась Ида.
Сочтя момент подходящим, Зинаида решила действовать с места в карьер.
– Святослав, Первого мая в клубе Озёрного будет торжественное собрание, и мы от лица всего местного населения очень просим у вас хотя бы коротенькое выступление, буквально два-три номера. Все уже знают, что вы тут отдыхаете. Пожалуйста, не откажите! – выпалила она на одном дыхании и комично зажмурила глаза, втянув голову в плечи.
Ида взяла в руки импровизированное знамя и помахала им над головой.
– Сдаёмся и рассчитываем на вашу благосклонность, – фальцетом поддержала она. – Мы, парламентёры общественности села Озёрное…
– Ну Казимирыч, ну хитрый лис! – ухмыльнулся Цветов. – Не мытьём, так катаньем. Ладно! Как таким красавицам откажешь? – Он забрал «знамя» из рук девушки. – Сдаюсь, сдаюсь!
Все засмеялись.
– Эй, кардист, хват ослабь! – обратился Цветов к Юрику, продолжавшему мучить колоду. – Зажим средним пальцем поубавь, говорю… Карты разлетятся.
Но было поздно. Колода перестала повиноваться Синицыну, и гибкие лощёные карты с шумом разлетелись в разные стороны.
Ида подскочила с места и, быстро собрав их, протянула Цветову.
– Пожалуйста, покажите, как надо! Только помедленнее. Я обожаю, когда такие штуки делают!
– Эти «штуки» называются флориши, мадемуазель.
Цветов потянулся к столу, взял портсигар и достал сигару.
– С вашего позволения, дамы…
